4
Подготовился к великим делам великий комбинатор основательно. В свой новенький, с иголочки, Итор он с помощью Джима вогнал такие данные, напоследок плюнув на него (не на Джима, разумеется, а на идентификатор для введения генетического кода), что юнга от такой наглости, мягко говоря, офигел. Капитан Блад присвоил себе столько полномочий, что почти все двери коммунистического рая мог теперь открывать пинком ноги. Разумеется, во все двери Петр заходить не собирался. Слишком мало он еще знал об этом мире, и риск вляпаться был слишком велик.
– Джим, а всетаки признайся честно. От чего бежишь?
Флаер несся на всех парах навстречу восходящему солнцу в сторону Перми.
– Почему сразу бегу? – стушевался парень.
– Хорошо, изменим формулировку. Что конкретно тебя тут не устраивает? Изза чего так рвешься за кордон?
– Все не устраивает, – насупился Джим. – То нельзя, это нельзя. Устав компартии наизусть зубрить – вот это можно.
– А без устава никак?
– Без устава никак. Если идеями коммунизма не проникся и в партию не вступил, считай человек второго сорта. Ни одной руководящей должности не доверят.
– Партий много?
– С ума сошел? Одна, конечно. Родная, незабвенная… – сморщился Джим. – Вечные сборы, слеты…
– Какие слеты?
– Сейчас покажу, – усмехнулся Джим. – Сегодня воскресенье, гденибудь да точно слет. А вот и Пермь.
Флаер начал снижение над городом и скоро завис над центральной площадью, на которой проходило какоето мероприятие.
– Нука, нука, – заинтересовался Петр, – опустись пониже.
Флаер опустился ниже, и смысл мероприятия стал ясен. По площади дружно маршировали юные коммунары в красных галстуках.
Раз, два!
Три, четыре!
Три, четыре!
Раз, два!
Это кто шагает в ряд?
Пионерский наш отряд!
Пионеры шли стройными рядами, чеканя шаг. К сожалению, эта дорога никуда не вела, так как ходили они по кругу.
– Зона. Ну натуральная зона. Им еще руки за спину для полноты картины, – удрученно вздохнул Черныш. – Бедненькие! За что же вас лишили детства? Джим, я тебя понимаю. Не могу на это зрелище смотреть. Давай отсюда.
Флаер набрал высоту и вновь лег на курс.
– А ты уверен, что за кордоном будет лучше? – не унимался Петр.
– А то! Я слышал, – таинственно понизил голос парень, – там есть такие… эээ… клубы… по интересам.
– Да ты говори, не стесняйся, – хмыкнул артист, – здесь все свои. Какие интересы тебя интересуют?
– Ну… там это… рому сколько хочешь подают и женщины вокруг шеста голые танцуют.
Петр оглушительно расхохотался.
– Как же я сразу не догадался? Что еще тебя может волновать в этом возрасте? А тут наверняка облико морале. Не дай бог, юбка на девчонке выше колен – сразу подвергнут остракизму.
– Не, остракизму не подвергнут, – возразил Джим. – В первичной ячейке на собрании пропесочат и на исправительные работы отправят.
– Те же яйца вид сбоку.
– Слушай, Блад…
– Согласно данным паспорта, я – Петр Алексеевич Черныш! – отчеканил артист. – Прошу не отклоняться от легенды, юнга.
– Ага. А паспорт – это что?
– Вот это, – ткнул пальцем в свой браслет Черныш. – Все, приготовься, на горизонте свалка.
Действительно, прямо по курсу уже виднелась окруженная высоким каменным забором зона БУ2. Зрелище было удручающее. Горы покореженного металла, среди которых возвышались полуразобранные остовы некогда могучих космических громад: грузовых судов и звездных лайнеров.
– Кладбище погибших кораблей. Любопытно…
– Что любопытно? – спросил Джим.
– Место для кладбища выбрано забавно. В моем мире именно здесь находился центр пермской аномальной зоны. Давай вон к тому лайнеру.
Петр к делу подготовился серьезно, накануне долго копался в файлах КГБ, изучая конструкции космических судов, и теперь с ходу определял их по внешнему виду.
– С ума сошел? Надо садиться рядом. Внутрь без разрешения нельзя. Охрана…
– Я сказал: вперед!
Джим судорожно вздохнул и направил флаер прямо к центру свалки. Из окружающего зону утилизации леса тут же вынырнула пара воздушных скутеров и ринулась на перехват.
– Флаер тридцать два семнадцать, – загрохотал из динамиков чейто грозный голос, – немедленно остановитесь! Вы нарушили границы запретной зоны!
– Тормози, – приказал Петр.
Флаер завис в воздухе, и к нему подлетели сторожевые скутеры сотрудников планетарной безопасности.
Черныш нажал на пульте кнопку двусторонней связи.
– Отлично, ребята, – благодушно сказал он. – На пять баллов сработали. Служба контроля на высоте.
Подлетевшие к флаеру охранники недоуменно переглянулись.
– Дальнейшие переговоры предлагаю провести на земле. Джим, приземляйся, – приказал Черныш, кивая на посадочную площадку около глухой стены, окольцевавшей свалку.
Его командный тон подействовал безотказно. Скутеры охранников пристроились в кильватер к флаеру, и все три воздушных судна плавно опустились на площадку. Петр выпрыгнул из кабины, сладко потянулся, разминая члены. К нему подошли охранники. Пара молодых парней лет двадцати пяти, не больше.
– Сергеев Всеволод Игоревич, – вытянулся перед Петром один из них. – Служба охраны объекта БУ2.
– ЖанКлод Легран, – представился другой охранник. – С кем имею честь?
– Генеральный ревизор по безопасности движения наземных и воздушных транспортных средств Петр Алексеевич Черныш, – в ответ представился артист, – а это мой помощник Джим, – кивнул он на выползающего из флаера юнгу.
– О! – вскинул брови Легран. – Рад знакомству, но, извините за возможную бестактность, – француз кивнул на идентификатор Черныша. – Сами понимаете, служба.
– Молодец, – одобрительно кивнул аферист, – все правильно. Без всякого лизоблюдства и чинопочитания. Проверяй.
– Полномочия Петра Алексеевича Черныша подтверждаю, – сообщил Итор охранника.
Самопальный идентификатор артиста выдержал первую проверку. Надо сказать, эти устройства были уникальными. Иторы легко поддерживали ментальную связь со своими хозяевами, и последним даже не требовалось отдавать им приказания вслух. Вот и сейчас, Черныш дал мысленную команду разрешить считку информации, и на Итор охранника поступили данные, подтверждающие личность липового ревизора.
Джим незаметно перевел дух. Его самоделка сработала. Он не подвел своего капитана!
– Отлично, юноша. И ты молодец! – Петр кинул покровительственный взгляд на напарника француза. – Ваш профессионализм и рвение мы не оставим без внимания. Порадовали. Честно говорю: порадовали. Как говорится, граница на замке.
– Спасибо, – просиял Сергеев.
– Если не секрет: вы здесь по служебным надобностям или просто так? – спросил Легран.
– По служебной. Там, – поднял палец вверх Черныш, – есть мнение, что охранные структуры есть смысл передать в мое ведомство, но окончательное решение еще не принято. Вот я на всякий случай и решил сделать круиз по ряду точек и проверить бдительность охраны, прежде чем подставить шею под такой хомут. Только об этом пока ни гугу, – «спохватился» Петр. – Если узнаю, что сболтнули…
– Да за кого вы нас принимаете! – загалдели охранники.
«За лохов», чуть было не сказал Черныш, но вовремя остановился.
– Ладно, ребята. Мне нужно с хозяином этой богадельни приватно потолковать, – кивнул авантюрист на свалку. – Свяжите меня с ним и можете быть свободны.
– Есть! – повоенному вытянулись перед ним охранники и дружно завопили каждый в свой идентификатор. – Начальнику базы утилизации номер два срочно явиться на контрольнопропускной пункт!
– А я, повашему, где нахожусь? – проскрежетал в ответ из Итора чейто недовольный голос. – И ваще, чё разорались?
– Гиви, – поморщился Легран, – кончай хамить. Давай на выход. К тебе посетители.
– А сами их послать не можете? Я кушаю!
– Гиви, мать твою! К тебе начальство…
– Ааа… начальство надо уважать. – В глухой стене открылась дверь, так лихо замаскированная под кирпичную кладку, что Петр ее сразу даже не заметил. – Пущай заходят. По коридору прямо и налево.