— Но почему он?
— Не знаю. Я просил душу, которая будет верна и захочет искупить свои деяния. Вот и явился ко мне именно он, — Гарри пожал плечами, — сама знаешь. Воскрешающий камень — самый непонятный из Даров. Порой он выдает такое, что…
— Можешь не продолжать, — покачала она головой. Механизм работы воскрешающего камня они разбирали вместе. Записи Кадмуса Певерелла, конечно, пролили свет на этот артефакт явно внеземного происхождения, но у них все равно остались вопросы. Например — источник энергии камня? Что дает ему возможность призывать души? У Кадма было несколько предположений, среди которых было Темное измерение, Ад, Рай, один из Девяти Миров Иггдрасиля (скорее всего-Хельхейм)…предположений было много. Вот только вместе с этим, он настоятельно рекомендовал своим потомкам не заниматься экспериментами, с целью выяснения источника энергии Камня. Вместо этого он настаивал на том, что Камень должен был быть использован только как рабочий инструмент, механизм работы которого до конца не понятен, что не мешает его применению, — А он не вырвется от тебя так же, как и от дементров?
— Нет, — уверенно сказал Гарри и взял в руки часы, — Душа беспрекословно подчиняется хозяину Камня. К тому же, наше взаимодействие — взаимовыгодное.
— Вот как? И что же ты ему предложил?
— Он служит нашей семье верой и правдой. А после этого, я даю ему тело и свободу.
— Ты? — удивленно воскликнула Гермиона.
— Ну… я давно хотел заняться созданием живых артефактов на биологической основе. А достижения магглов в биотехнологиях открывают немаленькие такие перспективы. Я даже подумываю слетать в Корею и пообщаться с доктором Хелен Чо, — пояснил Гарри, надевая артефактные часы на руку.
— А она хотя бы сквиб? — скрестив руки на груди, Гермиона напомнила Гарри о Статуте Секретности, краем глаза наблюдая за тем, как эльфы постепенно наводят порядок в мастерской.
— Я подумал, что это можно оформить как совместный проект со Старком, — пожал плечами Гарри, а Гермиона закатила глаза.
— Так, ладно. Пока оставим в сторону твои прожекты. Объясни мне, зачем нам магический ИИ? Чем он принципиально может нам помочь?
— Ну… я думал, в первую очередь, о защитнике для детей, — взлохматив свою шевелюру.
— Защитник. Долохов, — закивала Гермиона, всем своим видом выражая скепсис.
— Да. Какими бы крутыми не были артефакты, которыми я вас обвешал, они — защита пассивная. Один-два удара может и отразят, но на тот случай если вас куда-то прижмут, мне хотелось бы, чтобы и ты и дети имели возможность полноценно защититься. А такой опытный боевик как Долохов точно будет знать, как поступать в той или иной ситуации, — пояснил Гарри свои мотивы, но заметив незатухающий скепсис на лице жены, вспылил, — И не надо на меня так смотреть! Если хочешь знать, он один из самых адекватных из последователей Тома! Я когда прочитал его досье…
— Ты читал его досье? Откуда? — прервала его Гермиона, которая уже не выглядела такой скептичной. «Значит он хотя бы понимает, с чем имеет дело» — подумала Миона, — «уже плюс».
— Миона, я что, похож на идиота? — спросил он, но заметив веселую ухмылку и слабенький кивок жены, уже сам закатил глаза, — да ну тебя!
— Ну ладно, извини, — вздохнула Гермиона, но ироничная улыбка все равно продолжала украшать ее лицо, — просто тебя иногда заносит. Что ты там узнал? — терпеливо спросила она, решив не обострять. С одной стороны, Поттер, впадавший в «научный» раж, был невыносим, но вот с другой… она любила его даже таким. Да и вообще, видеть его таким вот возбужденным ей приходилось не так уж и часто. Особенно в последние годы.
Гарри действительно был великим волшебником. Таким, каким он и должен был стать и каким она его представляла там, в подвалах Хогвартса, когда они спасали Философский камень. Немного чудаковатым, но добрым и честным, как его далекий предок Линфред Стинчкомбский. И ужасно могущественным. И достигая своих воистину амбициозных целей, он часто терялся, не зная, что же ему делать дальше.
Вот и последние годы Гарри, пускай и вел себя бодро, все дальше и дальше впадал в хандру. Уж Гермиона, зная Гарри как облупленного, видела это слишком хорошо. От впадения в депрессию его спасали дети, любовь Гермионы и кафе. Но появление новых вызовов словно сбросило с него сонную одурь. Он словно вновь вернулся в то время, когда лихорадочно искал способы соединить Протеевы чары с Интернетом. Новая цель, новые материалы, новые перспективы… поле непаханное для столь предприимчивого волшебника, как Гарри Поттер.