— Хорошо. Я может зайду к тебе на кофе, — сказала она и встала со своего места, — так, вы двое. Если я еще раз услышу от вашей директрисы, что вы заперли магией дверь женского туалета или еще что-то в этом духе, то лишитесь сладкого на месяц!
— Но она же не знает про магию! — начал канючить Джеймс, который и подбил более спокойного, а значит и лучше контролирующего свою магию Джона на эту выходку. Они оба надеялись, что мама просто не узнала об их выходке, но, видимо, вчера она была просто слишком занята.
— Тем более. Тебе повезло, Джеймс Сириус, что здесь отменили Закон Рапопорта, иначе у нас у всех были бы проблемы, — сказала она, придавив старшего из двойняшек взглядом.
— Они закрыли магией дверь женского туалета? — удивленно спросил Гарри. Гермиона действительно вернулась довольно поздно, а он выбрался из своей мастерской уже глубокой ночью, так что не был в курсе новостей.
— Представ себе. И из-за этого несколько девочек… обделались, — подобрала она оптимальное слово.
— Кхм, — подавив смешок, Гарри выпил кофе из большой чашки и посмотрел на сыновей, которые совершенно не выглядели виноватыми. Впрочем, Поттеры они или нет? Их дедуля и не такое откалывал. Не говоря уже про родителей.
— Хорошо, что кроме директрисы и классной руководительницы никто не знает об этих двоих, — сказала она и вновь посмотрела на часы, — все, я пошла, — Гермиона чмокнула Гарри в щеку, дочку в макушку, обняла по очереди обоих сыновей, которые от этаких телячьих нежностей дружно поморщились, и, подхватив сумочку, пошла на выход из дома. Когда Гарри услышал хлопок аппарации, он посмотрел на Джеймса и Джона.
— Так, бандиты. Доедайте и на выход. Рози, пока нас нет, никому не открывай. Если что, ты знаешь, где лежит зеркало*, — сказал он и Розалинда Поттер серьезно (насколько возможно в ее возрасте) кивнула, умудрившись испачкать носик в йогурте, который ела. Очистив носик дочери платком, Гарри встал из-за стола и пошел одеваться. Не солидно появляться в школе в домашней одежде состоящей из всепогодной серой майки и треников, которые он носил уже лет пять и столько же Гермиона грозилась их сжечь, потому что «ну сколько можно, Гарри! Мы же не бедствуем», при этом сама предпочитающая особо не транжирить.
Когда Гарри переоделся в такие же «вечные» джинсы и клетчатую рубашку, мальчики уже закончили с завтраком и стояли в холле.
— Вещи все собрали? — спросил он.
— Да, пап, — ответил Джим, а Джон кивнул.
— Что же. Беритесь за руки, — сказал Гарри и, взяв руки сыновей, громко произнес, — apparate*! — и они тотчас же перенеслись в облюбованный ими переулок, где не было ни камер, ни окон, — так. Мы на месте. Пошли, — сказал он и пошел на выход оттуда, — а теперь расскажите мне, что это за история с женским туалетом?
— Эм, — сказала Джеймс и, посмотрев на пожимающего плечами брата, все-таки заговорил, — мы хотели наказать миссис Дженкинс, — сказал он и, заметив заинтересованный взгляд отца, продолжил, — она злая.
— И в чем же это выражается? — спросил Гарри, когда они остановились под светофором.
— Она занижает оценки. Срывается на девчонок. Кричит на класс, когда кто-то не отвечает…
— А еще она называет нас умственно-отсталыми, — тихо добавил Джон, а Гарри вспомнил одного такого преподавателя, что был и у него.
— Я так понимаю, в туалете вы заперли именно ее? — спросил Гарри и увидев кивки сыновей сказал, — ясно. Вы поступили очень некрасиво, мальчики, — покачал он головой, но было понятно, что он не злиться, — но наказывать я вас не буду. Пока, — весомо сказал Гарри, от чего парни приуныли, — мне поднять этот вопрос в разговоре с директрисой? — сказал он и начал вместе с ними переходить улицу, когда светофор загорелся зеленым. Перейдя улицу, Гарри осмотрелся. До школы оставалось метров двести и он остановил сыновей.
— Не думаю, пап. Я… не хочу, чтобы нас обозвали ябедами, — смущенно ответил Джеймс, взлохматив черную шевелюру, такую же, как у отца.
— А откуда они узнают, что это вы?
— Да все уже знают, кто запер миссис Дженкинс, — взмахнул рукой Джон.
— Ясно, — кивнул Гарри, решив не усугублять. Если что, он вмешается, — ладно, пока ничего делать не буду. Но если что…
— Мы скажем, — сказал Джон, не дав старшему брату возмутиться. В этой паре именно Джон был гласом разума.
— Хорошо, — вот только Гарри самому не нравилось, что сказали ему сыновья. «Что же, мисс Дженкинс. Вы сами напросились» — подумал Гарри и достал из кармана пуговицу и вручил ее Джону, — если она снова будет себя так вести, подложите ей это на стул, — сказал он, а глаза мальчишек загорелись шальным огоньком, — Ну, идите. И смотрите, не опаздывайте. А то я вам кроме наказание за ссору, придумаю еще что-нибудь, — сказал он, ухмыльнувшись, а сыновья, невпопад попрощавшись, побежали в сторону школы. Главное, чтобы Гермиона не прознала про то, что он дал детям пуговицу-пердушку с функцией самоуничтожения.