— Что мы будем делать? — спросил Гермиона, продолжая чесать голову Гарри. Непонятно, почему, но ее… можно сказать уже муж, получал огромное удовольствие от того, что она делала вот так.
— Бороться. Я же говорю, им по факту нечего предъявить. Но мне не хочется продавать им мои изделия. Обойдутся.
— Не упрямься, — сказала Гермиона и пояснила, когда заметила прищуренный взгляд Гарри, — я понимаю, что тебе не приятно, когда кто-то ведет себя вот так, под угрозой отьема собственности, пытается перетянуть тебя на свою сторону. Но… все же было бы неплохо, если бы у тебя остался вариант для торговли с МАКУСА. Тем более, я слышала, что у них дефицит хороших защитных артефактов. А ты у нас спец, — на слове «спец» Гермиона коснулась указательным пальцем кончика носа Гарри. Гарри, вздрогнув от неожиданности, улыбнулся и крепче прижался к ней.
— Беременность пошла тебе на пользу, — сказал он и, заметив недоумение Гермионы, пояснил, — ты и так была умная, а теперь вообще… — после чего, он потянулся к ее губам.
***
Париж. Июнь 2011 года.
— Так, вещи все собрали? — спросила Гермиона, осматривая детей, — Джеймс, это особенно тебя касается. Я не хочу тратить деньги только из-за того, что ты опять забыл положить тапочки.
— Все на месте, мам! — уверенно говорит ее старший сын, похлопав по набитой под завязку спортивной сумке.
— У меня тоже, мам! — сказал Джон и тоже похлопал по сумке.
— У меня тоже, мам! — повторила Рози и похлопала по своему рюкзачку, где лежали разные вещи, что могли понадобится ей в дороге.
— Эх, вот сейчас бы понадобилась магия чародеев из Камар-таджа, — вздохнул Гарри и достал из кармана золотую цепочку, — даже лучшие порталы все равно не так удобны, как-то, что умеют делать они.
— Уверена, у тебя получиться ничуть не хуже, — сказала Гермиона, поцеловав мужа в щеку и поправив ему красно-золотой грифиндорский галстук, — все никак не пойму зачем тебе каждый раз так наряжаться. Они же тебя давно воспринимают как члена семьи.
— Не бурчи, — сказал Гарри, стряхнув со своего костюма невидимую пылинку, — я там, в отличии от тебя, не такой уж и частый гость. И не хочу произвести на них дурного впечатления, — сказав это, Гарри чмокнул Гермиону и посмотрел на детей, — берите свои вещи и хватайтесь за цепочку. Нам пора, — после чего все они схватили довольно длинную, явно рассчитанную на них всех цепь и уставились на отца семейства. Гарри же, не заставил себя долго ждать. Улыбнувшись жене и детям, он громко произнес, — портус! — и семейство Поттеров исчезло из номера гостиницы и с территории Франции.
***
Июнь 1999 года. Мельбурн.
Гарри стоял у симпатичного коттеджа в пригороде Мельбурна и набирался смелости, чтобы постучаться или позвонить в дверной замок. То, что он собирался сделать, было необходимо, но… он банально боялся, что Гермиона взбрыкнет. Несмотря на то, что она в целом неплохо переносила беременность, даже несмотря на судебные тяжбы, в которые они были втянуты, он не хотел ее нервировать. Вот только будучи сиротой, он никак не мог поверить в то, что кто-то в своем уме может отказаться от своего ребенка, если тому не грозит какая-либо опасность.
Да, Гарри стоял у дома Грейнджеров. Он смотрел на коттедж и кусал губы от напряжения. Раз десять он прокручивал в голове то, как он будет вести с ними разговор. Какие будет приводить аргументы. Даже с каким тоном будет говорить. Но все это было не то.
В конце концов, Гарри плюнул и решил действовать как обычно, напролом. Он же Поттер! Они все любимчики Фортуны и он не исключение. Ведь Гермиона согласилась пойти за него замуж?
Именно с такими мыслями, Гарри постучался в белую дверь с железной табличкой «589». Сперва ничего не происходило, а его сердце билось как бешенное, но потом он услышал торопливые шаги идущего к двери человека и выдохнул. Дверь открылась и перед ним встала статная и весьма симпатичная женщина, внешне полнейшая копия Гермионы, только лет на двадцать старше. Что же. Можно себя поздравить. Лет через двадцать-тридцать, Гермиона будет такой же красавицей, как и сейчас.
— Да? Вы к кому? — спросила его дама, а Гарри… не знал что сказать. Он смотрел на миссис Грейнджер и пытался подобрать слова, но не мог, — молодой человек? — спросила мама Гермионы и Гарри решился.