Тем не менее и жители Фустата считают, что добились некоторого успеха в жизни. Здесь изготавливают глиняную посуду, черепицу и курительные трубки, которыми торгуют прямо на улице, с полуразвалившихся тележек. На задворках можно разглядеть печи, в которых обжигают и глазуруют глину. Кроме того, в Фустате живут заббалин — мусорщики, которые собирают мусор по всему городу и продают его перерабатывающим заводам. В Каире насчитывается 27 000 мусорщиков, живут они в Фустате и прочих «бидонвилях» у подножия гряды Мукаттам. Их роль в поддержании городской экологии чрезвычайно велика, что подтверждается, в частности, специальной наградой Всемирного экологического форума 1988 года. Собрав мусор в жилых кварталах Каира, мужчины и мальчики передают его своим женщинам, которые сортируют по отдельности пластмассу, стекло, металл и бумагу. Затем мусор сдается на переработку. В городе насчитывается не менее 500 предприятий по переработке только пластмассы. Применение находят даже выброшенной еде — заббалин держат 40 000 свиней, которые охотно поглощают отбросы (навоз мусорщики отвозят на фабрику на окраине Каира, где его перерабатывают в компост и продают как удобрение в те районы Египта, что были недавно отвоеваны у пустыни).
Некоторые виды мусора до перерабатывающих заводов не довозят, поскольку заббалин сами находят им применение: хлопок идет на набивку матрацев, из выброшенной материи местные женщины делают простыни и наволочки. Они приобретают в кредит швейные машинки и другое оборудование, а Всемирный банк, египетское правительство и такие западные благотворительные фонды, как «Оксфам», поддерживают эти так называемые «схемы самообеспечения». Государственная программа по улучшению условий жизни заббалин (ZEDP) позволила сократить уровень детской смертности и несколько исправить экологическую обстановку в Фустате. В трущобы в качестве учителей и механиков приезжают зарубежные волонтеры, помогающие местным жителям налаживать быт, причем они оказывают реальную помощь, поскольку содействуют осуществлению истинных чаяний общины, а не тех умозрительных конструкций, какие зачастую выстраиваются в министерских кабинетах. АМР, агентство США по международному развитию, построило в Фустате новую клинику, резко выделяющуюся из этого уникального урбанистического ландшафта своими большими окнами и сверкающим фасадом, который выходит на главную дорогу, тянущуюся по окраинам Фустата, между свалкой и христианскими кладбищами Старого Каира.
Но проблем по-прежнему много. Заббалин перерабатывают две трети того мусора, который собирают, однако тот мусор, что не подлежит переработке, сжигается прямо на улицах, вследствие чего висящий над Каиром смог становится еще гуще. Мусорщики страдают также от разнообразных кожных заболеваний, часто режутся осколками стекла, мучаются от болей в спине и в пояснице, что не удивительно, если учесть, какие тяжести им приходится носить. В мусоре нередко попадаются шприцы и даже человеческие останки. Среди мусорщиков много неграмотных, свыше двух третей детей в таких районах, как Фустат, не посещают школу — им некогда, они собирают и сортируют мусор. Вдобавок власти, прежде относившиеся к заббалин достаточно благосклонно, в последнее время демонстрируют суровость: ведь общины мусорщиков не платят налогов; постепенно получает распространение практика привлечения к уборке мусора на каирских улицах иностранных компаний.
Но так или иначе, каирские схемы поддержки заббалин копируют в других городах мира. 4000 мужчин, женщин и детей, проживающих на манильской свалке Пиньятас, смогли улучшить свою жизнь благодаря консультациям сотрудников программы ZEDP, которые также принимали участие в реализации аналогичных программ в Калькутте, Лиме и Мехико. Впрочем, несмотря на все попытки улучшить ситуацию, Фустат остается городом в городе, пребывает одновременно внутри и вовне Каира, отстоит от последнего, как кажется, на десятки если не миль, то лет.