Меня похлопали по плечу. Яна.
— Чего ты там такого интересного нашла, в своем вэме, что «забила» на обед и ужин? — спросила, улыбаясь, она.
Я глянул в окно и правда, ночь уже на дворе.
— «Отбой» сейчас уже будет, ты, конечно, можешь и дальше сидеть, но завтра в 6.15 утреннее построение… Кстати! С остальными уже познакомилась? — спросила она.
В комнате уже находились все местные обитательницы.
— Нет, — ответил я и, почесав затылок, добавил, — что-то я засиделась за ноут… вэмом.
— Вот эта, — она указала рукой на темноволосую пухленькую девчонку, которая лежа на своей кровати и что-то читала в своей книге-планшете, при свете настенного светильника — Оксана, моя ровесница, ей 15, и наша с тобой одноклассница.
Указанная Оксана оторвала взор от чтения и слегка помахала мне рукой.
— Меня Кайей зовут, — представился я.
Та, кивнув, вернулась к чтению.
— А это, — Яна указала на ближайшую ко мне кровать, на которой сидела болезненного вида девочка и смотрела «в никуда», — Мари.
Мари эта имела «на лице», что называется, все признаки психического расстройства. Совершенно точно «инвалид детства» по «голове». Бабуля моя, из прошлой жизни, про таких говорила, со вздохом: «поздний ребенок».
— Самая старшая из нас, ей 16, и, не смотря на свой видок, — она ухмыльнулась, — ни разу не осталась на второй круг. Учится в 10 классе. И хорошо, блин, учится! — последнее она сказала с какой-то обидой и завистью.
Перед сном я отправился в коридор, попить водички из местного кулера. Вернувшись, переоделся в свою шелковую пижаму, и только было лег в кровать, как раздался возглас:
— Ух ты! — ко мне подлетела Яна, с горящими глазами, и принялась лапать мою пижаму.
— Офигеть, какая круть! Оксан, глянь, какая у нашей красотули пижама!
Та, в ответ, что-то угукнула.
— Дашь завтра поносить? — спросила Яна, заглядывая ко мне в глаза.
Оксана, оторвалась от чтения и посмотрела на нас, на лице отразилось явное отвращение к Яне и она сказала:
— Ставлю рубль на то, что и трусики у нее первоклассные! Попроси, может она и их даст тебе поносить.
Яна в ответ рассмеялась и показала какой-то, явно неприличный, жест. Оксана добавила:
— Раз уж в этом году с нами живет такая «раихис мидхин (богатая девушка, нем.)», то надеюсь, что теперь ты будешь клянчить прокладки, зубную пасту и шампунь — у нее, а не у меня.
Атмосфера слегка накалилась, но в этот момент, к нам в комнату вошла воспитатель:
— Чего расшумелись? — спросила она, — ложитесь спать и чтобы я вас больше не слышала сегодня. Или пеняйте на себя — оштрафую.
— Да, мадам! — сказали трое.
Минут пятнадцать спустя. Пытаюсь уснуть. Рядом, из кровати Мари, начал доносится какой-то шум. Я сел на кровати и хотел было узнать, все ли с ней в порядке? Мало ли, случилось что с человеком. И когда я уже встал из кровати, она издала сладострастный стон.
Я сел обратно в кровать. А потом лег.
У нее точно все хорошо. И как воспитанный и вежливый человек, я перестал обращать на происходящее внимание, сделав вид, что ничего не слышу.
Еще около пятнадцати минут спустя. Тишина все не наступала, наоборот, «накал страстей», в кровати рядом, только возрастал, к стонам соседки добавился еще и скрип ее кровати.
У каждого человека, рано или поздно, наступает предел терпению. Мой настал. Я и раньше, в прошлой жизни, сложно засыпал, а теперь и вовсе не могу заснуть, когда что-либо мне мешает.
Я встал, подошел к ней и слегка сдернул с нее одеяло.
Она тут же села на кровати, облокотившись на ее спинку. По ее раскрасневшемуся лицу сбегали капли пота, отчетливо видимые в свете луны, она вырвала из моих рук конец одеяла и, тяжело дыша, со злостью спросила:
— Тебе чего?
— Мари, ты мешаешь спать, — сказал той я, — чем бы ты там не занималась, пожалуйста, делай это или беззвучно или иди в туалет.
— Ничего я не делаю! Отстань! — шёпотом взвизгнула та, укрылась одеялом с головой и, более не обращая уже на меня внимания, продолжила свою кипучую деятельность.
Я слегка обалдел. Со мной редко бывает так, что я не знаю, что сказать. Сейчас был как раз такой случай.
На соседних кроватях начался ржач.
— У нашей Мари руки — не для скуки! — со смехом сказала Яна.
— Ты мне 50 копеек должна! — отсмеявшись, ответила той Оксана.
— Завтра, у меня сегодня нет, — был ответ.
— Попробуй только завтра не отдать, — с угрозой в голосе сказала Оксана.
Яна включила ночник и посмотрела на офигевшего меня, так и оставшегося стоять у кровати Мари.