Мутит глава что-то непонятное да соседей-союзников промеж собой перессорить пытается. И рекомендовали ему сверху решить проблему сию по возможности деликатно, но в сроки кратчайшие, используя все средства для подобных целей доступные. А награду же обещали весомую, государственную, да замок собственный со землями прилагающимися.
Прочитал жених наш сообщение сие, призадумался, крепко призадумался, как бы и поручение сие сверхважное выполнить, да и выгоду свою тоже бесспорную не упустить. Сжег он послание сие компрометирующее. И начал план хитроумный разрабатывать. Однако прерван был процесс мыслительный неожиданно шумом да гвалтом невообразимым.
Сбился с мысли бывший будущий интриган великий, выругался досадливо (ведь такой план замечательный спугнули) да пошел посмотреть, что же там такого происходить необычного, тем более еще и в час неурочный. А там безобразие с одной стороны форменное творится, а с другой-решилась проблема сложная и без его участия. Сама Судьба, видимо, благоволит ему.
Обратил он взор свой на деву нашу, та, бедняжка, уже и голос-то сорвала, и оседать на пол начала, ноженьки-то совсем держать перестали. Бросился к ней кавалер благородный, подхватил в момент последний. Иначе был бы еще труп один нежелательный. Удержал. Усадил на лестнице поудобнее, да флакон со солями нюхательными из кармана достал и споро под нос царевне нашей сунул. Та вдохнула, осмотрела все кругом, взглядом почти осмысленным. Когда же увидела, кто ее за плечи нежно приобнимает, не выдержала натура тонкая, девичья вновь сознания лишилась.
- А может, это и к лучшему, - проговорил про себя интриган наш несостоявшийся, устраивая голову девицы на коленях своих и, поглаживая ее по волосам, - Негоже деве нежной да юной видеть кровь да мозги по полу живописно размазанные. Слишком зрелище жуткое да непотребное для натуры столь тонкоорганизованной да чувствительной.
Пока царевна наша в обмороке счастливом пребывала, от радости в виде внимания жениха предостойного на нее свалившейся, жених же означенный не менее придирчиво девицу на него свалившуюся столь неожиданно разглядывал. И чем дольше он смотрел, тем больше диву давался, почему же раньше он на нее внимания совершенно не обращал. А ведь была царевна вполне себе симпатична. Достаточно правильные черты лица, в которых была видна порода, волосы весьма неплохи, да грудь в наличии имеется, а если уж одеть ее красиво, да по последней моде европейской, а не в эти тряпки уродливые, да накрасить правильно, а не этой жутью жуткою, коей она обычно пользуется, вообще, красавицей писанаю смело назвать можно будет! И невеста ведь завидная. И неглупа, и даже образована весьма, даже по меркам европейским, и приданное за нее дадут немалое, и, самое главное, дева ведь и сама к нему дышит неровно, да и ему самому она по нраву ему в сравнении с остальными претендентками потенциальными на руку, сердце, да прочие богатства.
Только вопросы такие с наскоку да по прихоти малейшей не решаются. Как же не вовремя навернулся Цукерман проклятый! Что б его в аду на сковородке раскаленной черти жарили! И тут подгадить измудрился.
И вот дева наша обморочная в себя наконец прийти изволила, к ней тут же подбежала служанка доверенная да и увела в покои отведенные.
А герцог наш с тоскою неимоверною и в душе, и в глазах принялся дела решать на него так нежданно свалившиеся. Ибо именно ему и надлежало руководить миссией дипломатическою в случае обстоятельств разных непредвиденных. Пункт этот был специально особо оговорен ранее еще до отправки посольства в земли наши. И еще, окромя всего прочего, необходимо было известить своего государя-повелителя о скорой смене статуса да испросить его согласия высочайшего на брак сей, не забыв, попутно выгоды всеми участниками союза получаемые расписать как можно подробно. Да и вопрос, что же делать, надлежит с несчастным дипломатом тоже решать необходимо в сроки наикратчайшие. Обряд соблюсти надлежит.
Проблемою первоочередною продолжал оставаться господин бывший посол, а если точнее то, что от него осталось. Надлежало решить, как же доставить останки на родину его историческую. Ибо там предупреждены уже были. Со всех концов света летели уже письма да депеши соболезнующие потере. Ушел ведь великий человек во цвете сил, лет, на самом взлете карьеры подрезала соколу ясному судьба-злодейка крылья. И порчия и прочия в подобном стиле и духе.