И к чему обо всем этом думал наш герой? А к тому, что соседи все друг дружку знали не один десяток лет, новенькие к ним редко заезжали. И весь двор знал о судьбе сердобольной Марьи Петровны, которая к этому моменту вторую стопочку налила да тут же ее и пригубила.
Выскочила замуж Марь Петровна, только восемнадцать девке стукнуло. Прямо с пузом и вышла. В то время ох как ее косточки кумушки по подъездам перемывали. А она внимания ни на кого не обращала, голливудской улыбкой весь двор озаряла да борщи варить училась.
Что и как произошло в новой ячейке общества, никто толком не знал. Только вот пропал куда-то муженек, только его и видели. Через год даже и внешность его вспомнить не могли. То ли рыжий с большими усами, то ли черный весь. Разнились, в общем, воспоминания.
Марья Петровна сынишку здоровенького родила, волосы в пучок закрутила, да с тех пор ее никто без этого пучка и не видел.
— Дурак! — как завопит вдруг соседка.
Дядя Ваня от испуга аж сжался, меньше лампочки стал. А женщина меж тем слезы смахнула и продолжила мягко:
— Дурак ты, Иван Сергеевич, мужчина хороший, но дурак.
И чего обзывается, удивился дядя Ваня, что плохого сделал он соседке.
Как бы не было интересно нашего герою узнать, в чем суть да дело, но не судьба. Выкинуло его вновь в форточку и оказался он в своем любимом гараже.
Акт седьмой
Был у дядя Вани один секрет от его ненаглядной Людочки. Точнее, не только его секрет, а целых пяти собу… сообщников. Купили они как-то с мужиками вскладчину гараж. И так шифровались товарищи, что ни одна жена еще об месте не прознала.
Прилетел, значит, наш герой, а все друзья его там.
— Вот стерва, Людка то, — проговорил Васек, они с дядей Ваней с трехлетнего возраста дружили, — Хахаля то уже сегодня в дом привела.
— Позор! Позор мне, — вещал в эфир наш герой, пытаясь вырвать волосы с головы. Понятное дело, ему это не удалось, так как были пальцы призрачные, да и волосинки тоже.
— А пойдем ему морду бить! — подал голос худощавый очкарик, однокашник дядя Вани, Ипполит Андреич.
— А пойдем, — в один голос сказали Сева и Сема, были они близнецами и всегда все вместе делали.
— Да, подождите, мужики! — Васек тоже привстал, а дядя Ваня так поражен был поведением друга, что даже беззвучно воздух не сотрясал, так и висел в воздухе невидимым столбиком. Вот друг называется, горестно думал наш герой. Неужели не пойдет морду бить?
— Не во дворе же, — урезонивал остальных Васек, остальные согласно закивали, — Мы его сюда позовем, а здесь уже... — Васек сделал рубящий жест ладонью.
Дядя Ваня от восторга аж задымился. Вон, какие друзья у него хорошие. Отстоят его честь и достоинство.
— И Людке накостыляйте! — кричал вслед друзьям счастливый наш герой, — Чтоб неповадно было.
Хотел было дядя Ваня вслед за друзьями двинуться, но не тут то было. Закрутило его, завертело да и закинуло вновь в квартиру к Марь Петровне.
Акт восьмой
— Да что ж такое! — ругался во весь голос наш герой. Хотел то он посмотреть, как морду бить будут тому носатому, а тут опять к соседке попал.
— Да что ж меня опять к тебе занесло?! — вопрошал дядя Ваня, но женщина, понятное дело его не слышала и спокойно своим делом дальше занималась.
Дело у нее было крайне важное и для душевного равновесия необходимое. Глянул дядя Ваня, а в бутылочке уже только на дне плещется.
— Вот это баба! — восхитился наш герой. И сидит так прямо, его б Людка давно после такого количества уже песни горланила да тумаки развешивала направо — налево.
А Марь Петровна меж тем на ножки свои красивые встала, халатик одернула и как посмотрит прям на дядя Ваню. Тот от неожиданности аж в стенку вжался. Неужель видит?!
Ан, нет. Женщина взгляд свой отвела, нетвердой походкой в уборную пошла.
Пока соседка отсутствовала, у нашего героя появилась возможность осмотреться. Чистенько в квартире было, все по полочкам стояло. Не то, что дома у него, печально покачал головой дядя Ваня. Людка то его убираться совсем не любила, не женское это дело, говорила, с тряпкой по дому бегать. Дядя Ваня мужчиной был солидным и тоже убираться не любил, считая это делом не мужским. Так и жили.
Поосмотрелся еще по сторонам дядя Ваня, повосхищался, а тут уж и хозяйка вернулась.
Глянул на нее наш герой и замер с открытым ртом. Вышла Марь Петровна в легонькой сорочке.
Дядя Ваня и покраснеть бы рад, да как призрак покраснеть-то может? А ежели он призрак, чего стесняться-то? Ангелы то поди на небесах так не ходят.