— Это поляк какой-то? — хмыкнул молодой актёр, лениво двигая челюстью.
Его собеседник, седой мужчина с умным волевым лицом, нахмурился. Прозрачный столб, окружавший его, на мгновение помутнел, покрылся сетью радужных нитей и опять превратился в квадратную колонну, сотканную из чистого света.
— Мик, зачем тебе уроки актёрского мастерства? Ты же обычный дуб, такими в нашей великой стране офисы мостят.
Парень довольно ухмыльнулся и почесал в затылке.
— Да мне ваши уроки — как кетчуп к сладкому пудингу. Сначала на вкус было прикольно. А сейчас, когда нажрался, так уже просто тошнит. — Мик мимикой и жестами изобразил, как именно его тошнит. — Это дядя сказал, что из сериала выгонит, если заниматься не буду. А я чё? Дядя платит — я учусь. Я же честно стараюсь, Грег, сами видите.
— Вижу, — с кислой миной подтвердил мужчина. — Эх, моя бы воля...
— Так кто такой этот... как его... Стэн Лавски? — перебил его парень.
— Мой учитель, великий русский теоретик театра... Короче говоря, чтобы тебе было понятнее, был у русских сто лет назад такой умный парень. Настолько умный, что книжки писал о том, как ты должен перед камерой стоять.
— Ух ты! — восхитился молодой человек, на мгновение прекратив жевать. — Офигеть! А откуда он про меня узнал сто лет назад?
Мужчина медленно выдохнул, сжал кулаки и наклонил голову. На его скулах играли желваки. К сожалению, в старинных песочных часах, стоявших рядом с пентаграммой, оставалось ещё немного песка.
— Ты понял про книгу? Принесёшь? — чуть успокоившись, процедил он сквозь зубы.
— Не сомневайтесь, Грег! — подмигнул ему парень. — Я её даже почитаю немножко!
На дно стеклянной колбы упали последние песчинки, и свечи, расставленные на концах лучей звезды, одновременно погасли — будто их задул именинник-невидимка. Вместе с огоньками исчез и прозрачный столб с фигурой внутри. Молодой человек поднялся с корточек и несколько раз подпрыгнул на месте, разминая затёкшие ноги.
На другом конце длинной дорожки послышался шум двигателя, и рядом с парнем остановился мощный "Сузуки". Высокая блондинка, которую почти не портила даже массивная нижняя челюсть, слезла с седла, красиво махнув в воздухе длинной ногой. Затем она покопалась в бумажном пакете, торчащем из багажника, извлекла два чикенбургера и сунула один бойфренду.
— Уже закончилась эта скучища? — спросила девушка, добывая из пакета "Колу".
— Угу. Остался последний урок! — подтвердил Мик и со значением подвигал бровями.
Девица радостно взвизгнула и смачно чмокнула его в щёку, оставив жирный майонезный отпечаток.
— Вау, я так люблю на это смотреть! Ну давай, давай!
Доев бургер, молодой человек вытер руки о джинсы и уверенно направился по аллее к очередной звезде. Девушка, опередив его, присела на корточки и упёрлась ладонями в отпечатки рук на бетоне. Молодой актёр расставил свечные огарки, зажёг фитильки, вытащил из нагрудного кармана оплаченную квитанцию и положил её посередине плиты. Буквы надписи ярко вспыхнули, и из щелей вокруг плиты поползла вверх квадратная колонна жёлтого света. Внутри неё уже разминался и наносил воздуху сокрушительные удары невысокий полуголый азиат со знакомым всему миру лицом.
Про девочку
Жила-была маленькая девочка, и были у неё свои маленькие девчачьи мечты.
Однажды она нашла Зеркало, Которое Исполняло Желания. Оно висело высоко на стене, и в прозрачном, как горный воздух, стекле отражалась только девочкина голова. Девочка стала на цыпочки, поглядела в него, недовольно сморщила носик и пожелала стать взрослой — как это всегда бывает с маленькими девочками.
И стала.
Теперь она могла вертеться перед Зеркалом сколько угодно. Но чем больше она вертелась, тем меньше была собой довольна. И правда: в момент, когда женщина перед зеркалом довольна собой, в мире наступает всеобщая гармония, а хор ангелов на небесах исполняет акафисты дивной красоты и осыпает землю лепестками роз.
Сами знаете, как часто это бывает.