Встречи «Рэйнджерс» и «Селтика» всегда отличаются особой ожесточенностью и чрезвычайно взрывоопасны. Их соперничество породило множество легенд: болельщиков вражеского клуба не берут на работу; фанатов в футболках цветов своей команды, оказавшихся на территории противника, убивают. Это не просто вражда неуживчивых соседей. Это нескончаемая борьба между католиками и протестантами.
Последствия дерби «Селтик» — «Рэйнджерс» говорят сами за себя. По сведениям группы активистов, ведущих наблюдение за религиозными группами в Глазго, в дни матчей число поступлений в отделения «Скорой помощи» в девять раз превышает средний показатель. За последние семь лет восемь насильственных смертей имели самое непосредственное отношение к этим встречам. Так, в мае 1999 года спустя два с половиной часа после очередного матча в полицейском журнале были зарегистрированы следующие преступления, совершенные болельщиками «Рэйнджерс»:
Карл Макграорти, 20 лет, ранен в грудь стрелой из арбалета на выходе из паба «Селтик».
Лайэм Суини, 25 лет, в зеленой майке (цвет «Селтика»), избит четырьмя хулиганами в китайском ресторане.
Томас Макфадден, 16 лет, ножевые ранения в грудь, живот и пах. Погиб после просмотра матча по телевизору в ирландском пабе.
Напряженность на стадионе нарастала. Сквозь полицейское оцепление яростно прорывался прыщавый рыжеволосый юнец в оранжевой футболке, размахивавший британским флагом.
Он прямо исходил желчью. Когда он выкрикнул: «Мы по колено в крови фениев», я уже не сомневался, что он не шутит. Ему подпевал стоявший рядом мужчина, должно быть, его отец. Все это происходит в Глазго, который подарил миру Адама Смита, Фрэнсиса Хатчесона и многих видных представителей северного крыла британского Просвещения. Чарлз Ренни Макинтош создал неповторимый архитектурный облик города. Даже когда на Глазго обрушились невзгоды постиндустриальной эпохи, он не проникся реакционным духом. Его политические предпочтения определяли либералы–яппи из лейбористской коалиции. Оказавшись на Бьюкенен–стрит с ее деловой суматохой, неизбежными Starbucks, процветающими торговцами–иммигрантами и впечатляющим модернистским концертным залом, действительно начинаешь верить, что стоишь на городском перекрестке, где, как предсказывает политолог Фрэнсис Фукуяма, кончается история.
По мнению большинства социологов, города, подобные Глазго, преодолели древний трайбализм. Так гласила теория модернизации, восходящая к Карлу Марксу и усовершенствованная в 1960‑х годах академиками вроде Дэниела Белла. Правительство США опиралось на нее в своей внешней политике, а в 1990‑х годах ее взяли на вооружение поборники глобализации. Согласно этой теории, развиваясь экономически, общество развивается политически — становится либеральным, терпимым, демократическим. Разумеется, проявления расизма неизбежны в среде рабочего класса и борьба с бедностью может оказаться трудной задачей, но для того и существуют структуры общественной безопасности. Теоретики глобализации подчеркивали, что бизнес, по всей вероятности, будет играть определенную роль в этом триумфе терпимости. Возникнет единая массовая развлекательная культура, телевизионные комедии и кинороманы свяжут расы и народы узами общих поп–стандартов. В результате бизнес повсеместно распространит мульти–культурализм.
Действительно, клубы «Селтик» и «Рэйнджерс» стремятся превратиться в международные капиталистические организации и развлекательные конгломераты. Их руководители понимают, что они должны перерасти вековое религиозное противостояние. Грэм Сунесс, менеджер «Рэйнджерс» в конце 1980 — начале 1990‑х годов, сказал, что его клуб стоит перед выбором между «успехом и сектантством». В то время он полагал, что они выбрали первое. Как и руководство «Селтика», менеджеры «Рэйн–джерс» делали все возможное, чтобы выйти за пределы сравнительно небольшого шотландского рынка.
Так, они рассылали каталоги одежды представителям шотландской и ирландской диаспор в Северной Америке и пытались перейти из шотландской высшей лиги в более крупную и богатую английскую лигу.
На поле капиталистические устремления более чем очевидны. Когда протестанты приветствуют забитый гол, их подбадривает капитан команды, длинноволосый итальянец Лоренцо Аморузо с внешностью фотомодели 1980‑х годов. Размахивая руками, он призывает их петь антикатолические песни как можно громче. Ирония очевидна: Аморузо католик, как и большинство игроков «Рэйнджерс». С конца 1990‑х годов в этой поддерживаемой протестантами команде почти столько же католиков, сколько и в «Селтике». Их игроки приезжают из Грузии, Аргентины, Германии, Швеции, Португалии и Голландии — лучшие из лучших. Спортивные результаты важнее религиозной чистоты.