# # # #
Минёша без видимого усилия выдрала лопату, вогнала её в неподвижную “клубнику”, оттяпала приличный кусок и, обливаясь соком, принялась с аппетитом уплетать.
– Кто ж знал, какой это деликатес, мясо дикого рояля. Сразу ясно, зачем дедок его выращивал, – девушка обвела взглядом изрытый сад, раскуроченную дверь, поломанную мебель. Покачала головой. – Ну вот, нельзя так с антиквариатом обращаться. Нужно было поаккуратнее, что ли. Мне ж в этой резиденции ещё жить да жить до следующего назначения...
Как говорить на шмелином
– Вадик! Хлеба нет! Молока нет! Картошки нет! Подсолнечного масла тоже нет!
Из кухни донеслись пронзительные крики, каждое предложение как приказ. Не выполнишь – умрёшь. И даже не пытайся возразить.
– Понял, понял, дорогая. Всё, как ты скажешь. Уже собираюсь. Денег дашь? И список напиши. Пожа-а-алуйста, – невысокий гражданин по фамилии Князев запихал список в карман и вышел из подъезда, жмурясь от яркого солнца и насвистывая.
Он как раз размахивал авоськой, когда на него упала Луна.
– Ты чего это тут делаешь? – он присел на корточки, погладил её по белой вздыбленной шёрстке, расправил ушки, вытащил, запутавшегося в шерсти муравья. Луна замурлыкала, смерила спасителя умными зелёными глазами и хитренько подмигнула.
Как из-под земли раздался топот, и из подвала стрелой выскочил чёрный заяц, размахивая монтировкой и ушами – те так и норовили запутаться в ногах, напоминая неаккуратно сложенные парашюты – и свернул за угол. Луна взвизгнула и погналась за ним, Князев дёрнулся, пытаясь её удержать, ручки авоськи зацепилась за «лунные» ноги, а пальцы гражданина запутались в красной сеточке уже с другой стороны. Эх, авоська, авоська. Гениальное изобретение всё-таки.
Мужчину поволокло вперёд как от рывка миниатюрного Камаза. Перед глазами заскакали кочки, трава, тени от листьев, цветные камешки, да так быстро и красочно, словно кто-то засунул его в калейдоскоп. Всё смешалось, всё заверте… А потом навалилась тьма.
* * *
Очухался гражданин Князев в парке на скамейке. Перед глазами маячил огромный жёлтый рот, из которого с надрывом неслось нескончаемое: «Вади-и-ик!». Рот разросся и занял весь горизонт, потом превратился в воздушный шар и полетел вверх, перекрывая солнце.
Мужчина плотно-плотно зажмурился и снова открыл глаза: свет падал сверху сквозь кружевную листву, но светило вроде не сильно продвинулось на небосводе с предыдущей встречи. Он скрутил из берёзовой серёжки самокрутку, расслабился и задымил. Только расслабился, как:
– Братан, подсоби, – ярко-жёлтый шмель навязчиво закрутился перед глазами, и Князев лишь со второй попытки разглядел кисточку у него в лапках.
«Колонок, номер два», значилось на тонкой деревянной ручке.
– Что случилось? Что сделать?
– Параллельно, не? – насекомый провёл кисточкой по брюшку оставив кривоватую тёмно-коричневую полоску и выжидательно уставился на мужчину. Жидковатая краска начала стекать неровными каплями по жёлтой шкурке.
– Ну ты и лопух! По линейке ж надо! – вспылил Князев, шмель в ответ угрожающе загудел, – в смысле это не тот стрит-арт… Айда, я тебе покажу, как надо. Где-то тут у нас был кружок чертёжников.
За просекой располагался Дворец Культуры "Железнодорожник", мужчина уверенно дёрнул стеклянную дверь и очутился в фойе, где уже собрались высокопоставленные гости: в костюмах, белоснежных рубашках с жабо и блестящих цилиндрах.
– Мне кажется, или кружок чертёжников должен выглядеть как-то иначе? – подколол шмель.
– Ждут угощения, наверно, – прокомментировал гражданин без авоськи.
Пустые столы с европейской сервировкой намекали на будущее изобилие блюд. Блестки, воздушные шары, гирлянды и серебристый дождик наводили на мысли о праздновании нового года.
Пока Князев стоял посреди этого роскошества и пытался сообразить, в каком он времени года, огромный гелиевый шар в форме мухомора отвязался и взлетел под потолок. На сцену с праздничной полосатой расцветкой вылез какой-то «овощ»-ведущий.
– Мы собрались сегодня здесь… чтобы засвидетельствовать… чтобы почтить память… чтобы поздравить, чтобы... – выступающий в зелёном жилете и в стилизованной шляпе из капусты на голове, перебирал в руках стопочку листов в поисках правильной формулировки. Бумажки шуршали и трепетали словно веер на ветру. Кочан на голове трясся, зубы стучали.
– А вот и я! – На подмостки взобрался Принц Полукровка, сделал три поклона на все стороны света и изловчившись вырвал капустный лист из самого центра «головы» конферансье.