– А моя? – сдержанность слетела с неё в мгновение ока. – Как на тебя бы смотрели, узнай, что ты незаконная? Как будут смотреть теперь на нас с Фердом? Исчезла, ночь провела невесть где, а после явилась с каким-то проходимцем и собираешься сбежать?
– Может быть, стоит рассказать правду? – огрызнулась я. – Но я ничего не расскажу, даже если спросят. Надеюсь, без заявления проверки не будет. Хорошего дня.
Глава 3-1
На улице было холодно, а зимний ветер приносил с собой не только пушистые снежинки, но и крошку льда с гор, располагавшихся к северу от Лордена. Подняв воротник повыше, я на мгновение остановилась. Нет, слова незнакомца о том, что следует сделать, не были мной забыты, просто было… страшно. Я пыталась отрепетировать про себя речь, но мысли путались, разбегались, не желая подчиняться моей воле.
– Будь что будет, – желая успокоить себя, пробормотала я едва слышно. – Не убьют же меня, – нет, это невозможно, за обретение магии не казнили – напротив, поздравляли. Ведь этот дар открывал двери туда, куда не было хода простым обывателям... Но не переживать за семью, которая меня вырастила, всё равно не могла.
Ноги сами несли меня к Управлению, и вот уже через четверть часа я поднималась по ступенькам почти чёрного особняка с большими, неровно расположенными окнами. Этот дом выбивался из общего ряда строений на улице, напоминая не то муравейник, не то творение ребёнка, получившего конструктор и сложившего его в понятной лишь для себя последовательности. Впрочем, объяснить такое странное архитектурное решение было весьма легко – здание специально было построено так, чтобы сбить с толку стороннего наблюдателя. Иногда там ждали своей участи весьма опасные преступники, и такая мера затрудняла побег – если верить слухам.
– Добрый день, – пробормотала я, стягивая шапку и оглядываясь. Вопреки моим ожиданиям, обстановка холла была спокойной, а коробки с бумагами не висели разве что под потолком.
– Добрый, – ответил юноша, сидящий в кабинке, отгороженной от всей комнаты едва мерцающим стеклом. – Вы по записи? – я не сразу поняла, что меня так удивило: его губы двигались не совсем в такт словам. Чуть запаздывали.
– Да, – он поднял бровь, когда я запнулась. – Точнее, нет, но мне очень нужно поговорить с кем-то из офицеров.
– Могу записать вас, скажем на… Восемнадцатое марта, – формально предложил юноша. – Как раз будет приёмный день.
Я моргнула: больше чем через два месяца… Невероятно! Понятно, почему сейчас здесь нет людей – день неприёмный.
– А может, как-то пораньше? – спросила я осторожно, чувствуя, что внутри просыпается злость на саму себя.
Надо же было довериться мужчине, даже лица которого не видела, и уйти из дома. Нет, меня, конечно, пустят обратно, но жизни не дадут, даже несмотря на снятый браслет. К тому же магия пока как-то не стремилась проявить себя...
– К сожалению, нет, расписание приёмов готовит штатный астролог, выбирая наиболее благоприятные дни – когда нет аспектов, мешающих слушать и слышать. Также эти положения планет должны сочетаться с теми, которые настраивают людей на доброжелательный лад, – заученно отрапортовал юноша. Видимо, уже не первый раз спрашивали.
– А предыдущий день приёма когда был? – хотелось поддеть государственного служащего: страх за своё будущее делал меня смелее, чем я когда-либо была.
– Вчера, – любезно ответил он, а я нахмурилась.
Никогда не верила в астрологию, но ведь именно вчера я выслушала человека и доверилась ему, не убежала, не оттолкнула его, а приняла помощь. Что же, об этом стоит подумать на досуге.
– А если мне неудобно восемнадцатого марта? – с трудом получалось говорить вежливо и не передразнивать собеседника. – Когда я смогу зайти?
– Следующая дата уже на октябрь, – юноша и бровью не повёл. – Есть летняя дата, но тогда у господина начальника отделения будет отпуск.
Я взвыла. Как раз та ситуация, когда впору биться головой о стену. Кажется, мой ночной незнакомец был действительно высокопоставленным, если не знал о таких мелочах, как приём по записи. «Приходи в Управле-е-ние, тебе помо-о-гут»… Ну да, конечно!
Воздух сгустился, и даже стало трудней дышать. Голова закружилась, а лицо юноши вытянулось.