– Учитель, – негромко позвал я его.
– А? Что? – старик напугано заозирался по сторонам.
– Эм‑м… – растерялся я. Признаться, не ожидал такой реакции. Мне его даже жаль немного стало. – Я вот хотел спросить… – я лихорадочно придумывал, какой бы невинный вопрос задать, – а не расскажите ли вы мне еще о том маге… – брякнул я первое, что пришло в голову. – Ну, том… Эрмоте… для которого судьбой стала война, а не магия…
– Об Эрмоте? Ах, да! Да‑да! – старик просиял, словно я ему спасательный круг кинул. Похоже, нехило его что‑то беспокоило, раз он за соломинку схватился. Нечасто, я такое за ним наблюдал.
– Да, знаете, меня так тронула его судьба! – принялся я разливаться соловьем. – Вы так его хвалили. И я вот подумал… Вот понимаете, он же, как вы сказали, редких дарований юноша был. А с магического пути свернул. А я, хоть и бездарь, а все же не представляю, как после стольких прорывов смогу быть кем‑то, кроме волшебника…
– Дурак ты, маркиз! – захихикал вдруг Аль. – Тебе повезло в цивилизованном, магически развитом мире родиться. А ты уж и решил, что везде так! У нас за всем Магистерия присматривает, силу распределяет, способности учитывает. А тот бедняга… какие уж в его мире апгрейды! Чему научился, если не помер по ходу, то и знаешь. Сколько силы урвал, то и твое. Вот так‑то!
– Учитель, ну расскажите! Что с ним дальше‑то было? Интересно же! – заныл я.
– Ладно, – благодушно просиял Аль. – Расскажу.
Глава шестнадцатаяЗА ТЕХ, КТО В МОРЕКиниада(Н7)
– Вот и все, что я о нем знаю, – закончил старик.
Я заслушался. Все‑таки Аль прекрасный рассказчик. Неожиданный и страшный финал такой благополучной до последнего момента судьбы просто на слезу меня прошиб. Но что‑то неприятно кольнуло в самом конце. Я никак не мог понять, что именно. И чем больше думал, тем дальше ускользало это ощущение. В конце концов, я решил не заморачиваться. Со мной так часто бывает: пытаюсь что‑то вспомнить и не могу, а когда не думаю, само в голову приходит.
– Ладно, – звездочет вдруг стал серьезен, – давай‑ка посмотрим на эту твою Говорящую с Камнями.
– Э‑э‑э… учитель, – я понимал, что Аль прав, да мне и самому хотелось еще разок взглянуть на ту очаровашку… Хотя, Леринея тоже миленькая… Но Кида мне нравилась больше, и я решил, наконец, устранить возникшее в самом начале недоразумение, – помните девушку, которую нам показало Зеркало в мире Эмир? – Аль на мгновение задумался, потом нахмурился и погрозил мне пальцем. – Нет‑нет! Не подумайте ничего дурного, просто… просто я потом снова ее видел, и она… она дракон.
– Дракон?! – опешил звездочет.
– Ну, да, дракон. Это она в человеческом облике так выглядит. А еще с ней команда героев путешествует. И я вот подумал…
– Интересно… Дракон, говоришь… Весьма странно. Но ты меня заинтриговал, – он недоуменно поджал губы и покачал головой. – Ну что ж, уговорил. Давай посмотрим на твою драконицу.
Я кивнул и подошел к зеркалу.
– Покажешь нам Киду? – ласково спросил я, и зеркало мигнуло радугой.
Мне плохо… мне очень плохо…
И это все из‑за этих отвратительных тварей – вейстов. Неужели нельзя придумать такие корабли, чтобы бедные драконши не страдали от морской болезни? Мы плывем второй день, и второй день меня жутко укачивает. А еще эта вода! Почему бы не держаться поближе к берегу? Куда не глянешь – жуткая картина. Это море медленно высасывает из меня жизнь. Серьёзно, я это чувствую! Мне очень‑очень тяжело… Даже нет сил проклинать "Повелителя драконов", Хайрона и Георгора, по вине которых я так мучаюсь. Но не херковых вейстов! Эти отвратительные создания, пусть и не узнали во мне дракона, так как Хайрон дал мне напоследок блокирующий амулет, но и не почувствовать мою суть не могли. Капитан корабля с идиотским непроизносимым именем постоянно меня унижает! Да и вся команда издевается над моими страданиями… Гады! Я найду в себе силы, чтобы отомстить.
Лежать в каюте и ругаться, глядя в потолок, надоело, и я решила подняться на палубу. Но и там я, наверняка, долго не продержусь, и, в очередной раз осквернив океан, я вновь спущусь вниз. Ох‑хо‑хох! Скорей бы мы приплыли.
Я кое‑как встала с койки и подошла к зеркалу. Жуть. Глаза запавшие, лицо зеленое, волосы рыжие. Да‑да, рыжие! Мне пришлось перекраситься в совершенно не идущий мне цвет, дабы не привлекать внимания своими огненными прядками. Господа герои впали в легкий ступор, когда меня увидели на утро перед отплытием. Но зато Сайрус обрадовался, сказав, что я наконец‑то стала полностью соответствовать своему имени. (Kiniada в дословном переводе на общий означает "Огненный демон", но более близким по значению является выражение "Рыжая бестия")
Кое‑как приведя себя в относительный порядок, я поднялась на свежий воздух. Хотя какой он свежий, если весь провонял запахом вейстов. Скривившись, как от вкуса лечебной настойки дяди Тириуса, осторожно, стараясь не поскользнуться на свеженадраенной палубе, подошла к мирно беседующим Георгору и капитану этого корыта – Блиорлитосулисту. Вейсты вообще жутко отвратительны, и внутренне и внешне, но этот побил бы все рекорды. Невысокий, тонкий, вместо кожи мелкие‑мелкие светло‑бирюзовые чешуйки, покрытые слизью, длинные четырехпалые руки с перепонками, ступни ног больше напоминают утиные, чем человеческие. Овальная, гладкая голова; чуть пониже места, где должны были бы быть уши – здоровенные жабры, раскрывающиеся при каждом вздохе; большие, выпуклые и очень широко расставленные глаза; маленький тонкогубый рот, полный мелких клычков, и сразу над ним какое‑то подобие носа. Ур‑род, страшный! Люди, как и остальные расы, давным‑давно привыкли, вполне спокойно относятся к этим чудовищам, но я их на дух не переношу…
– Что‑то случилось, леди Кида? – поинтересовался паладин, прерывая мои размышления о том, как хорошо было бы, если бы все вейсты вдруг передохли.
– А что, не видно? – я патетично показала на себя. – Если мы в самое ближайшее время не закончим плаванье, я умру.
Георг закатил глаза и тихонько застонал. Похоже, я своими жалобами достала даже непробиваемого паладина… А так ему и надо! Можно было и пешком пройтись до Дракэроса.
– Уважаемая госпожа, смею вам напомнить, что от морской болезни еще ник… Засохни океан! – вейст резко посерел и с ужасом смотрел на море. Мы с Георгором проследили за его взглядом, но ничего не увидели. Ненавидимая мною вода была вполне спокойна.
– Кракен, – похоронным тоном ответил на наши вопросительные взгляды капитан.
Хаос меня побери! Да уж, везет так везет! Мы встревоженно переглянулись с паладином и молча разбрелись искать остальных. Тем временем Блио‑как‑там‑его отдавал приказы команде приготовить пушки, сети, гарпуны и все, что хоть немного могло бы причинить вред чудовищу, так как убежать от него не стоило даже пытаться. Слишком большая разница в скоростях. Наверняка он уже где‑то под кораблем… Ой, папа, я боюсь. Не такой смерти себе желала.
Пошарив глазами, я увидела среди снующих туда‑сюда вейстов спокойно стоящего и бормочущего под нос заклинания Сайруса. Надеюсь, он прикидывает, чем можно угрохать кракена, а не управляет им. Насколько я помнила, все морские чудища вполне мирные, но весьма уязвимы для ментальной магии.
Георг уже заметил Реймона и Фелла, и направился к ним. Я решила поискать Тима и куда‑нибудь спрятаться в относительно безопасное место, так как от нас вряд ли можно было ждать существенной помощи. Нет, я, конечно, умела сражаться, но в человеческом облике против кракена? Спасибо, не надо.
Хотя совсем безоружной встречать опасность, пожалуй, тоже не стоит. Все равно Тим где‑то внизу.
Забежав в свою каюту, я схватила меч и пристроила его на бедре. Не подведи, моя умница! Уже закрывая дверь, увидела, как мальчишка выскочил в коридор и растеряно протирал глаза, и подбежала к нему.
– Что случилось, Кида? – испуганно озираясь, спросил он.
– Да так, ерунда. Кракен должен сейчас напасть, – пока Тим недоуменно таращил глаза, я схватила его за руку и потащила поближе к Реймону, решив, что местечко, где можно спокойно отсидеться, я херк найду, а Темный, вроде как, благоволит парню.
К моему неудовольствию возле мага был Ша‑Нор.