Значит, у его героической жены тоже есть слабость. Диккан с трудом удержался от улыбки. Однако одного взгляда на лицо Грейс было достаточно, чтобы ему расхотелось улыбаться. К тому же толпа слышала все страшные подробности. За последние два дня ему уже хватило любопытных зрителей.
Понимая, что его спокойствие передастся Грейс, он подошел к кучеру.
— Действительно, досадный недостаток, мадам. К счастью, Биддл намного храбрее. Он теряет сознание при виде пятен от травы на моих бриджах.
Ну вот. Она улыбнулась. У всех остальных был вид затравленных животных. Диккан понимал их. Он и сам на миг перепугался, заметив на предплечье Грейс широкую белую повязку.
— Позовите врача, — обратился он к стоявшему с праздным видом посыльному. — Моей жене понадобится ванна и служанка, поскольку ее собственная не смогла отправиться с ней, отсюда и ее сходство с уличным мальчишкой. — Диккан не удержался и отвел прядь густых волос с запачканной грязью щеки Грейс. — А ты, жена, — произнес он, ведя ее к лестнице, — все мне расскажешь про свою рану.
Она кивнула, медленно переводя дух, словно пыталась унять боль.
— Разбойники, — выдохнул Биддл, семеня за ними следом и нервно заламывая руки.
— Это был удачный выстрел, — с отвращением произнесла Грейс. — Я только добралась до мушкетона...
Диккан остановился.
— До мушкетона? Ты собиралась взять в руки ружье?
Позади раздался смех кучера.
— Взять в руки? Она не просто взяла его в руки! Прикончила одного мерзавца, а второй сам наделал в штаны.
— Она спасла нам жизнь, — сказал Биддл, и Диккан с изумлением увидел обожание в глазах слуги. Боже, куда катится мир?
— Мы поговорим об этом наверху, Грейс, — мрачно сказал он. — Если ты, конечно, сможешь подняться.
Она нетерпеливо хмыкнула.
— У меня всего лишь болит нога, сэр. Мне же ее пока не ампутировали.
— А рука?
Она сухо улыбнулась:
— Тоже побаливает.
Обернувшись, Грейс улыбнулась кучеру, который по-прежнему стоял посреди элегантного холла отеля «Палтни» с мокрой шляпой в руке.
— Мистер Уилсон, спасибо. Мой муж с радостью вознаградит вас за помощь.
Здоровяк вспыхнул, как мальчишка, и принялся крутить свою шляпу в руках.
— Что вы, миледи. Это вам мы обязаны. Надеюсь, все наладится. И если вам что-нибудь будет нужно, только позовите.
— Биддл! — крикнул Диккан.
Вытаскивая кошелек, слуга довел кучера до парадного входа. Как только они ушли, Грейс повернулась к лестнице.
— Спасибо. Он хороший человек. Думаю, я его напугала.
Диккан покачал головой:
— Вы и меня пугаете, мадам.
Грейс наморщила лоб.
— Может, хватит называть меня этим отвратительным словом «мадам»? Я думала, что мы сошлись на Диккане и Грейс. Хотя, — она досадливо улыбнулась при виде своего испорченного наряда, — в данный момент я сама на себя не похожа. Издержки свадебного путешествия.
Диккан оглядел ее с ног до головы.
— Да ты мастерица по части эвфемизмов. Не думай об этом. Уверен, ты вновь почувствуешь себя прекрасно, когда отскребешь всю эту кентскую грязь.
Устало поднимаясь по лестнице, Грейс со вздохом кивнула.
— Не хотела бы тебя огорчать, но боюсь, придется нам на день отложить наши планы.
— Ты имеешь в виду любезный совет капитана Ролстона?
Грейс вспыхнула, и Диккан отметил, как портит ее румянец.
— Это был не совет, сэр, а шантаж.
— Ах, женушка, — произнес Диккан, помогая Грейс подниматься по широкой лестнице, — что за жизнь была бы без небольшого шантажа? Конечно, светским сплетникам придется прикусить языки. Полагаю, я смогу пережить эту небольшую задержку. Но не очень долго. У мужчины есть свои потребности.
Самым странным было то, что Диккан говорил совершенно искренне. Как можно было одновременно радоваться нежданной передышке и чувствовать себя разочарованным?
Сообщение достигло клуба «Уайте» в десять часов вечера. Хирург сбежал из тюрьмы. Самый жуткий наемник-убийца на всем континенте был заключен в Ньюгейт, ожидая суда за убийство и шпионаж. По проверенным сведениям, он исчез накануне ночью, оставив после себя трупы двух стражников с перерезанным горлом и вырезанными на лбу словами «до свидания».
Прочитав донесение в гостиной клуба за бокалом шамбертена, Маркус Белден, граф Дрейк, тихо, но выразительно выругался. Только этого им сейчас не хватало.
— Знаешь, почему мы услышали об этом лишь сейчас? — спросил он у человека, доставившего новости.
Барон Терек, на два десятка лет старше Дрейка — такой скромный и непримечательный человек, что после его ухода люди могли с трудом его описать, — занял кожаный стул напротив и вращал пальцами ножку бокала с коньяком.
— Чиновники из Ньюгейта не желают, чтобы узнали об их грешках.
Дрейк иронически приподнял бровь.
— Девушка из рабочей среды, застуканная с надзирателем, — это и есть тот самый грешок. Побег одного из опаснейших преступников в Европе — катастрофа. Особенно теперь. Ты слышал о неприятностях Хиллиарда?
Терек пожал плечами и сделал глоток.
— Был пойман, когда пытался залезть под юбку одной из самых знаменитых девственниц во всем королевстве.
Дрейк покачал головой:
— Это было подстроено. Он сказал, что Эвенхем его предупреждал.
— Очень удобно для Хиллиарда сообщить нам, когда все уже случилось.
Дрейк взял в руки доклад.
— Он предупреждал нас и о Хирурге.
— Слишком поздно, чтобы можно было успеть что-то предпринять.
— Думаешь, он сам все придумал, даже весь этот заговор с целью шантажа? Ради Бога, приятель, Хиллиард привез достаточно сведений, чтобы уничтожить помощника министра финансов. Разве оппозиция не пошла бы на все, чтобы его остановить?
Терек хмыкнул.
— Он женился, а не был убит из засады. Кроме того, лишь избранные знают о деятельности Хиллиарда. А не выдумал ли он все эти обвинения, чтобы отвлечь внимание от своего провала с мальчишкой?
— Хиллиард никогда не лгал. По крайней мере в подобных делах.
— Но никто из Эвенхемов никогда не участвовал в государственной измене.
Дверь в холл распахнулась, впустив очередной порыв ветра с дождем и двух новых членов клуба. Дрейк наблюдал за приходящими и уходящими гостями из своего укромного уголка, размышляя, какие оплошности привели к сложившейся безвыходной ситуации. Какие связи могли бы потребоваться, чтобы все это подстроить. В это мог быть вовлечен любой из входящих в клуб.
— Сидмаут уверен, все дело в плохом руководстве, — заметил Терек, уставившись в бокал. — Революционеры пускают нам пыль в глаза. Когда мы поймем, что имеем дело с диверсией, они свергнут парламент. Дело уже начато, посмотри: чертовы луддиты уничтожили ткацкие станки, а чернь протестует против хлебных законов. — Дрейк хотел было ответить, но Терек уже завелся. — И еще эти вернувшиеся с войны солдаты бродят по улицам и напрашиваются на неприятности. Предателей следует искать среди них.
Дрейк покачал головой:
— Уверен, министр внутренних дел предпочтет подумать именно так. Но и Хиллиард, и Джек Грейсчерч добыли одни и те же сведения, которые указывают отнюдь не на недовольных солдат. Это чепуха. Тут могут быть замешаны весьма влиятельные люди. — Он нетерпеливо хмыкнул. — «Британские львы». Идиотское название для горстки предателей.
Терек с изумлением взглянул на него.
— Ты говоришь о высшей знати, о тех, кто занимает основные посты в правительстве. Для чего им ставить под угрозу свое положение? Где логика?
Дрейк сделал глоток коньяка.
— Ты ведь читал донесение. Они хотят получить трон. Не забывай об этом. Эвенхем сказал Хиллиарду, что эта группа помогала Наполеону, надеясь, что он при удачном стечении обстоятельств поможет им захватить власть.
Он поежился, вспомнив о цене, которую противники узурпатора могли заплатить за предательство. Веллингтон царил в битве при Ватерлоо, но если бы злоумышленникам удалось его устранить, последствия могли бы быть ужасающими.
— Про Эвенхема — это слова Хиллиарда, — сухо напомнил Терек.