Дружелюбный и мягкий голос Голфри мгновенно сменился холодным и серьезным:
– На что вы намекаете? – прищурила глаза королева, от ее буквально ледяного и колкого взгляда, невольно похолодела спина.
Кельт примирительно поднял руки:
– Ни в коем случае не хотел вас обидеть, но, к сожалению, ваши инквизиторы порой излишне старательны. Что, увы, уже привело к смерти многих моих братьев, и запрету со стороны Кионина вербовки добровольцев на своих землях. Я лишь хочу, чтобы эта история не смогла повториться.
– Так вот в чем причина вашего приглашения и столь кропотливого подхода к сотрудничеству, – Ее величество смягчила свой взор, чуть улыбнувшись уголком рта. – Что ж, я признаю, что порой мои подданные могут быть... могут действительно проявлять чрезмерное рвение. Я понимаю вашу предосторожность. Прошу вас дорогой брат, продолжайте.
– Позвольте мне говорить начистоту, дорогая сестра?
– Дозволяю, брат мой.
– Я понимаю, что тема достаточно деликатная, – вздохнул эльф. – Поэтому заранее прошу у Вас прощения, прошу не сердиться и отнестись с пониманием ко всему, что я собираюсь озвучить.
Ее величество сдержанно кивнула.
– Я хочу справедливого суда для всех причастных к смерти моих братьев и сестер.
– Исключено, – ледяным тоном перебила его королева, ее взгляд снова стал колким, а лицо перестало передавать какие либо эмоции.
– Посмотрите на это с другой стороны, ваше величество, – продолжил король: – во– первых, излишне развязывать руки инквизиции означает рано или поздно озлобить против себя собственных подданных, и, хотя я и понимаю нюансы и опасность реальных демонов, все же считаю такой подход излишним. Мой опыт правления конечно не долог, но зато очень богат на серьезные потрясения. И я могу с полной уверенностью утверждать, что напуганное и озлобленное население поддается на посулы демонов и иных потусторонних сил гораздо легче, чем живущее в относительной безопасности и сытости.
Во– вторых, слухи, конечно, останутся слухами, но, если противостояние демонической угрозе затянется, в чем я лично не сомневаюсь, от нас с вами могут отвернуться и остальные. Пока это сделал лишь Кионин, но он может быть далеко не последним в списке.
– Все еще звучит не слишком убедительно. Подумайте о том, брат мой, что боги могут легко покарать или, как минимум, лишить сил тех, кто пускает свои способности во зло, – холодно процедила Голфри.
– Но ведь под личиной инквизитора Иомедай вполне может скрываться адепт Ламашту или Асмодея.
– Вы сейчас издеваетесь? – ее величество вскинула брови.
– Я не утверждаю, что у вас именно так, просто привожу как пример. – парировал Кельт. – К тому же порождения Бездны известны способностью туманить разум даже самых достойных.
А что касается сакральной магии, вспомните ту же Кадиру, там далеко не святые люди, но Саренрей не лишает их сил. Более того, если вы слышали об эпидемии «Цветения» в моих землях, ее так же устроил один из жрецов Саренрей, и снова богиня никак не покарала его. Даже я могу быть прекрасным примером, мои действия и методы осуждают многие, у меня собственный взгляд на заветы моего Бога, но Тораг, да славится имя его, не лишил меня сил. Фанатики Фаразмы устраивали террор против моих подданых, простых крестьян, из–за того, что я разрешил использовать нежить на тяжелых и опасных работах. Я мог бы понять покушения на меня или моих советников, но в чем перед Госпожой гробниц провинился простой землепашец? При этом против Геба и Усталава ее церковь не спешит собирать крестовый поход. Кстати, Нортеллара ведь тоже едва не пала жертвой их интриг. Инквизитор Фаразмы готов был устроить войну между двумя королевствами, пролив кровь десятков тысяч невинных, ради того, чтобы покарать одну единственную последовательницу Ургатоа, что была у меня на службе. Задумайтесь об этом, моя дорогая сестра.
Повисла продолжительная пауза, хмельное веселье испарилось без следа, оба сидели абсолютно трезвыми, а ее величество казалось всерьез задумалась над словами эльфа.
– Знаете, – начала медленно говорить королева. – Я не буду вам обещать торжества «справедливости», но я обдумаю ваши слова еще раз и обязательно обсужу это со своими советниками. В конце концов, Иомедай учит нас не следовать слепо заветам богов, но подвергать сомнениям и анализу доктрины и их толкования, во избежание падения в ересь. В ваших словах определенно есть смысл, мой дорогой брат, – постепенно речь королевы смягчилась, а взгляд перестал излучать холод. – Однако, если я не ослышалась, вы сказали, что у вас на службе была... культистка Ургатоа?