Бейглер, прочитавший несколько писем от Норены, глянул на Хесса.
– Это, должно быть, ее дочь, – сказал он, кивнув в сторону фотографии на трюмо. – Прелестный ребенок. Интересно, кто ее отец?
– Может быть, сосед знает. Пойдем поговорим с ним. Думаю, он уже дома.
Покинув квартиру, двое мужчин вышли на лестничную площадку, и Хесс позвонил в дверь квартиры Эдриса.
После непродолжительного ожидания дверь распахнулась, и Эдрис с любопытством уставился на незваных гостей.
– О! – произнес он, делая шаг назад. – Входите, джентльмены. Я как раз готовлю кофе. Не желаете ли по чашечке?
– Не откажемся, – сказал Бейглер, и детективы вошли в гостиную.
– Ты еще не в постели, Тикки? – поинтересовался Хесс.
– Не могу спать без кофе. Секунду, – и Эдрис исчез.
– Просто и со вкусом, – сказал Хесс, с интересом осматривая комнату. – Бог мой, он сам смастерил это чертово кресло!
– А что делать? – Бейглер опустился в кресло для гостей. – Ты бы тоже так поступил, если бы был карликом.
Хесс некоторое время смотрел на товарища, затем пожал плечами.
Появился хозяин с подносом. Он раздал дымящиеся чашечки и уселся в свое кресло, поставив коротенькие ножки на маленькую табуретку.
Все сделали по несколько глотков, и Бейглер, большой любитель и знаток кофе, удовлетворенно кивнул.
– Прекрасный кофе! Ты умеешь его готовить.
Эдрис улыбнулся.
– Пустяки. Он не так уж и хорош. Я...
– Оставим разговор о кофе, – прервал Хесс. – Расскажи, что ты знаешь об этой женщине. На трюмо стоит фото ее мужа?
Эдрис был не настолько глуп, чтобы попасться на такую простую уловку.
– Не знаю. Я никогда не был в ее спальне.
Хесс некоторое время с подозрением смотрел на него, затем поднялся и вышел из квартиры. Вскоре он вернулся и показал Эдрису две фотографии.
– Кто он?
– Это не ее муж. Это ее любовник. Да, у нее была романтическая история. Его звали Генри Левис. Он погиб в автомобильной катастрофе пятнадцать лет назад.
– А кто эта девочка?
– Ее дочь.
– Где она?
– Учится в Грэхем Го-Эд-колледже, Большой Майами.
– Ее муж жив?
– Да.
– Кто он?
– Мелвилл Девон.
– Ты знаешь, где он живет?
– Где-то в Парадиз-Сити, но я не знаю, где точно.
– Ты говоришь, что она сбежала с этим парнем, Левисом. И ради него она оставила своего мужа?
– Да. Из того, что она рассказывала, я понял, что Девон надоел ей до чертиков. Мюриэль просто не могла с ним дольше оставаться. Это был зануда, каких поискать. После их женитьбы прошло два года, и она встретила Левиса. У него были деньги, вот она и сбежала с ним. Между прочим, Левис очень любил малышку. Они прожили вместе целый год, и им было очень хорошо. Затем эта трагическая автокатастрофа...
Хесс не сводил взгляда с Эдриса.
– Почему она рассказала тебе все это?
– Когда она бывала чем-то расстроена, то приходила ко мне, часто молчала. Сидела и молчала. Могла оборвать фразу на полуслове и вновь молчать. У нее после смерти Левиса не осталось денег. Они планировали пожениться, как только Мюриэль получит развод. Но ничего не получилось. Тем не менее, она хотела, чтобы ребенок ни в чем не нуждался, и устроилась на работу в отель, – Эдрис замолчал и допил кофе, затем налил себе еще чашку, а заодно и Бейглеру. – Она попала в плохую компанию и... Пошло-поехало... Все ниже и ниже. Ей пришлось оставить работу в отеле. Как-то она познакомилась с одним пожилым джентльменом. Она жила с ним пять лет – до тех пор, пока он не умер. Она послала Норену – так зовут ее дочь – в закрытое учебное заведение. Они встречались только во время каникул. У них была традиция – ездить в Нью-Йорк. И лишь очень мало времени они проводили здесь. А затем появился Джонни Уильямс. – Эдрис вновь замолчал и глянул на Хесса. – Может быть, будет лучше расспросить его? Он знает Мюриэль лучше, чем я.
Хесс также налил себе кофе.
– Уильямс мертв. Она убила его. Почему она не рассказала тебе об этом? Она ведь тебе все рассказывала, не так ли? Почему же она не сказала, что всадила в него пять пуль, прежде чем прийти в «Ла-Коквилль»?
Эдрис замер, его глаза затуманились и сделались глазами спаниеля.
– Она мне ничего не сказала! Я догадывался: что-то случилось. Она была пьяна, но я не думал... Значит, она его убила? Так ему и надо! Грязный ублюдок!
– А почему ты считаешь кару заслуженной? – спросил Бейглер.