Не говоря про накачки, возьмем простую арифметику. Управляющий трестом получает, в зависимости от категории треста, где-то 320 рублей в месяц. Делим на двадцать шесть рабочих дней (суббота у них обязательно рабочая), получается 12 советских руб. 30 коп. в день. Вроде много. Делим на 12 часовой рабочий день, получаем один руб. три копейки за час. Меньше, чем тарифная ставка плотника-бетонщика пятого разряда. А инфаркты, а кардиологические центры?
Было время вседозволенности руководителей, настает время социальной незащищенности. КЗОТ на них практически не распространяется, суды не рассматривают вопросы их увольнения, да они и сами туда не пойдут. Пишу с личным познанием предмета: попробовал работать по режиму шефа – через пять месяцев увезли в больницу с диагнозом: "Крайнее нервное истощение".
И все-таки есть поэзия и в деловом мире. Мы как-то незаметно за последние десятилетия утратили общенародную гордость за заводские марки крупных предприятий. Смотришь хронику 30-х годов – какой энтузиазм, какая гордость за свой завод, стройку, предприятие! Жаль – утрачено. Предстоит возрождать, и как непросто это будет…
Высокий полет наших мыслей прервал приход супруги. И началось стервозное: "А-а! Вы опять с бутылкой! (действительно, стояло сухое). Я и так не вижу его днями, а вы еще по вечерам приходите обсуждать производственные проблемы! А у него семья!" И пошла, и поехала…
На том и прервался наш разговор и, соответственно, наш рассказ, а ведь могло родиться нечто новое, может, даже весьма значимое…
1989 г
.
Олеманов
Представьте себе танк. Современный. Снабженный всеми средствами радиолокации, вычислительной техники, маневренный и, несмотря на свой вес, нетонущий.
Представили? Это и есть наш управляющий трестом Олеманов.
1989 г.
Кукушкина
Была когда-то весьма красива и стройна. Но годы, прибавляя ума, к сожалению, отнимают красоту. И очень важно это вовремя заметить и соответственно перестроить поведение. Здесь же этого не произошло.
Избалованность вниманием окружающих, капризность, объяснимая в юности, остались в ней и в 45 лет. И все бы ничего, кроме сочувствия мужу. Но она, к несчастью, работала главным бухгалтером крупной организации, то есть к ней обращались сотни людей с производственными проблемами и просьбами. Представляете: капризный главный бухгалтер? Жуть.:
Но и это еще не все. Как многие слабые бухгалтеры, она на все не совсем стандартное отвечала: "Нет, не положено". Очень удобная фраза – можно не напрягать мозги, не рыться в инструкциях, дающих возможность все-таки сделать дело в интересах производства.
Нет – и все. И причем в устной форме, чтоб к ответу не притянули. Видно, в свое время какому-то начальнику захотелось иметь рядом красивую бухгалтершу, вот и потащил за собой наверх. Что скрывать, мужчины ведь начинают изучать женщину снизу вверх. Это дурно, и с возрастом начинаешь понимать, но бывает, как правило, поздно.
Ведь предупреждал нас еще сто лет назад Джером К. Джером: "При выборе супруги не обращайте внимания на фигуру – она все равно скоро испортится". И как поет Владимир Высоцкий: "Нет бы послушаться…". Так нет, все глаза на ножки, талию, бедра и так далее.
Ах, мужчины, мужчины, вроде умный народ, а вот здесь каждый раз спотыкаемся.
Где же ты, Фарахьянов, – умница, высокий профессионал и смелый бухгалтер? Нам тебя сильно не хватает.
1988 г.
Жанна д' Васильевна
Есть своя порода в русских женщинах и своя – в грузинских. Насчет русских еще Некрасов отмечал: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет…».
Насчет тех и других вполне применимо лермонтовское – она была некрасива по классическим меркам, но принадлежала к женщинам, в которых влюблялись раз и навсегда. Такова и наша Жанна.
Крупная, несколько расплывшаяся, но с намёком на былую фигуру. Волосы черные. Вернее, были черными. Настоящую фактуру надо теперь, пожалуй, смотреть на дочери. Повезет же кому-то…
Хотя, как оно еще выйдет. Ведь главная ценность в нашей Жанне – спокойствие и мудрость в женском варианте.
А мудрость в молодости – это удел одного из очень и очень немногих. Жаль, если молодая, как принято у нас сейчас, ударилась в сплошной рок или в металлисты.
Мы многого не признаем в юности: и родителей, и в истории ищем одни изъяны. А ведь была она, наша славная История!
Была и Победа, было и послевоенное трудное восстановление. Вот кому не позавидуешь – родителям. Досталось на полную катушку. А дедам пришлось еще хуже.
Наше время намного легче. Надо, – и завтра ты во Владивостоке, захотел, – и послезавтра в Сочи.