Совсем как мой отец. После того, как моя мать умерла, рожая меня, я случайно услышала, что мой отец уже приводил в дом женщин, и он не потрудился соблюдать традиции, оказывая моей матери уважение, которое проявляет муж, когда теряет свою жену.
— Я отпущу тебя.
Я поджимаю губы. Если он думает, что я добровольно брошу своего ребенка, он не в своем уме.
— Я не брошу своего ребенка.
— Не думаю, что у тебя есть выбор. Ты уйдешь, или я избавлюсь от тебя.
Мои глаза наполняются слезами, а к горлу подкатывает комок.
Почему он должен быть таким жестоким? Он дует на меня то горячо, то холодно, а я ничего не сделала.
— Почему? — Спрашиваю я дрожащим голосом, ненавидя, что это выдает мои чувства.
— Потому что так и должно быть, Лилит. Твой отец знал о твоей судьбе, когда я предложил внести за него залог. И кроме того, ты мне была бы ни к чему. — Упрямая слеза скатывается по моей щеке из уголка глаза.
— А что, если я не смогу этого сделать?
— Что сделать? — рявкает он.
— Забеременеть.
— Сомневаюсь, что это будет проблемой. Прошлой ночью ты очень старалась. Врач дал мне полный отчет и сказал, что с тобой все в порядке. А теперь мне нужно работать. Ты знаешь, где выход.
— Я ненавижу тебя.
Я опускаю взгляд на свою левую руку и кручу кольцо большим пальцем. Я мало ела с тех пор, как отказалась есть за столом. Агнес приносит мне еду в комнату, и даже тогда я съедаю не все.
Моя одежда немного свободна, как и кольцо, которое он подарил мне, когда мы поженились. Брак, о котором я сожалею, точно так же, как и о чувствах, которые я начала испытывать к мужчине, стоящему передо мной.
— Приятно это знать, — сухо отвечает он. — Ты просто злишься, потому что я не могу быть мужчиной из твоих маленьких книжек-сказок. Мы уже обсуждали это.
Я снова подхожу к его столу и кладу кольцо на стекло, еще одна упрямая слеза скатывается по моей щеке. Он убирает локти со стола и откидывается назад.
— Я скорее отрежу себе пальцы, чем надену твое кольцо, и поверь мне, ты никогда не станешь для меня таким мужчиной. — Я кладу устройство, которое одновременно является телефоном и способом оплаты, на стол, возвращая его. — Оставь себе. Я в порядке.
Я разворачиваюсь и ухожу, не оглядываясь, в то время как мое сердце разбивается на миллион осколков.
Я
часами смотрю на кольцо, которое она положила мне на стол после своего ухода, как на снаряд, готовый пронзить меня насквозь, но, честно говоря, так и есть. Мое безразличие отразилось у меня на лице. Она ненавидит меня, и я не могу ее винить.
Я обращался с ней как с полным дерьмом. Я говорил себе, что поступаю правильно, дистанцируясь от нее, но я обманывал себя. Выражение ее глаз и две слезинки, которые я хотел смахнуть губами, были подобны ножу, вонзающемуся мне в живот, чтобы убедиться, что рана не закроется.
— Как дела, брат? — Спрашивает Сиро, заходя в мой кабинет и садясь.
Я ужасный муж.
— Ничего.
Я собираюсь стащить кольцо со своего стола, но Сиро оказывается проворнее и поднимает его. Он рассматривает его на свет.
— Это то, о чем я думаю?
— Кольцо моей жены.
Я использую слово жена, чтобы напомнить ему, что она замужем за мной, даже если сожалеет об этом.
Это было как удар в живот - услышать, как она сказала мне, что я последний мужчина, за которого она хотела бы выйти замуж, и что я никогда не смогу быть таким мужчиной. Прошлой ночью я пытался остаться, но знал, что если сделаю это, то в конце концов влюблюсь в нее, и это напугало меня до чертиков.
— Почему она его не носит?
— Она хочет, чтобы я отправил его в чистку.
Сиро фыркает.
— Сомневаюсь. Что ты сделал? — Я выхватываю кольцо из его пальцев и засовываю в карман, ненавидя, что он прикасается к чему-то, что теперь принадлежит ей. Но Сиро - любопытный ублюдок, и он оглядывается, приподнимая бровь, когда замечает телефон и платежное устройство, которые я установил для нее.
— Это ей тоже нужно почистить?
Блядь.
Я выхватываю у него устройство и держу его в руке, зная, что ее изящные пальчики касались его всего несколько мгновений назад.
— Что тебе нужно?
— Мне нужно, чтобы ты перестал вести себя как мудак по отношению к Лилит.
Он нажимает на расширенный экран, вызывая сетку местоположения и взламывая уличные камеры. Он показывает крупным планом, как она выходит из роллс-ройс, который я купил, чтобы отвезти ее туда, куда ей нужно. При виде ее лица мой желудок скручивается в узел.
Она плакала. Много. Ее прекрасные бирюзовые глаза опухли и покраснели. Я сделал это, и я хочу вернуться и стереть это, но не могу. У меня внутри все переворачивается, когда она приближается ко мне.
Один взгляд.
Одно слово.
Это все, что мне нужно, чтобы подпасть под ее чары.
Но потом я начинаю злиться, потому что из всех она единственная, кто может копаться во мне. Она видит то, чего не удавалось никому, — настоящего меня.
Я смотрю на своего лучшего друга сквозь маску, и впервые страх скребет меня по животу. Он влюблен в нее. И все, что я сделал, это оттолкнул ее.
— Взломай ее телефон и добавь учетную запись, которую я для нее создал. Не создавай впечатление, что это от меня. Это призрак.
— Она думает, что ее отец никогда не закрывал ее личные счета, и ты узнаешь, что он сделал это в ту минуту, когда ты перевел ему остаток денег.
— Если она узнает, что это от меня, она не воспользуется им и останется без гроша.
— Тогда почему ты позволил ей уйти, зная, что она останется без гроша в кармане, не имея возможности ни за что заплатить?
— Не спрашивай, что я делаю или как я обращаюсь со своей женой, — говорю я.