Мне жаль. Он не понимает. Если я не пойму, я все равно что покойник.
Я не отвечаю, оставляя его одного в своей спальне, потому что, по правде говоря, в глубине души я знала, что такое моя вечность, и это не имеет ничего общего с любовью. Даже если я захочу, чтобы так и было.
Я практически бегу, чтобы оказаться за входной дверью дома к ожидающей машине. Багажник открывается, и я кладу туда свою ручную кладь. Дверь открывается автоматически, и я понимаю, что электромобиль - это «Rolls-Royce Spectre».
Когда я сажусь внутрь, я замечаю автоматизацию. Роскошь автомобиля говорит мне о том, что я и так знаю. Человек, которому он принадлежит, невероятно богат. А еще он придурок из-за того, что забрал меня, как что-то, что нужно доставить к его порогу.
Автомобиль тихо скользит вперед по темным улицам. Глядя в окно на сияющие огни и высокие небоскребы, можно подумать, что это город богатства и гламура. Чистый и функциональный. Чистый. Все, что я вижу, это грязь, которую он скрывает, и зло, которое он маскирует.
Город Бога. Так они называют это - так называют это все, — но я знаю правду. Это город падших ангелов.
— Пятнадцать минут до прибытия в пункт назначения, — произносит женский голос из навигационной системы. Светящийся экран высвечивает точки на карте.
Страх и предвкушение скребут меня изнутри, когда я задаюсь вопросом, во что я попаду, когда приеду на встречу с таинственным мужчиной, который купил меня.
Когда я опускаю козырек, включается свет, и я смотрю на свои светлые глаза в отражении зеркала, как на проклятие. Некоторые люди стремятся к красоте. Для меня это смертный приговор. Проклятие, наложенное на меня. Рожденная для использования и рассматриваемая как ценное имущество.
Что, если он спрячется от меня, и я не увижу его лица? Я расстегиваю длинную кружевную шаль там, где есть потайной карман, и достаю мягкую маску, которую хранила на всякий случай.
Если я не могу видеть его внешность, то и он не может. Как только он женится на мне, у меня не будет выбора.
Машина объезжает массивный въезд на территорию. Как только мы проезжаем электрические ворота, меня охватывает чувство чуда и жути. Строение возвышалось гордо, как реликвия забытой эпохи, но в то же время несло на себе едва заметные признаки адаптации к современности, окруженное отголосками истории и тенями упадка.
Внушительный внешний вид дома имел стены, построенные из древнего, потрескавшегося от времени года камня, который был свидетелем столетий смены времен года и смены поколений. Мох и плющ покрывали его поверхность, сплетая замысловатые узоры, как будто сама природа стремилась вернуть себе это сооружение. Окна были высокими и узкими, украшенными коваными решетками, которые вызывали ощущение заточения, напоминая о былых днях, когда безопасность была превыше всего.
Крыша, лабиринт башенок и шпилей, тянулась к небу, некогда яркие вымпелы, которые, возможно, когда-то трепетали на ветру, теперь превратились в лохмотья, контрастирующие с мрачным серым фоном. Дымоходы спиралью поднимались вверх, словно часовые, символы жизни, которая когда-то процветала в этих стенах. И все же среди древности проступали намеки на современность. Солнечные панели были незаметно встроены в крышу, их блестящие поверхности контрастировали со средневековой архитектурой, свидетельствуя о выживании в изменившемся мире. Это выглядит древним, но я знаю, что это не так. Если бы это было так, его бы здесь не было.
Как только я выхожу из машины, в свете луны, за серыми облаками, словно на заднем плане, по небу разлетаются птицы. Похоже, что дома никого нет. Здесь нет машин, и только два белых светодиодных фонаря освещают вход, но я знаю лучше. Человек, которому принадлежит этот дом, любит технологии, потому что они позволяют ему оставаться незаметным. Все автоматизировано. Когда я подхожу ближе, тропинка освещается, ощущая каждый мой шаг.
Я поправляю маску, чтобы убедиться, что она закрывает все мое лицо. Я держу свою ручную кладь перед собой, как будто это мой спасательный круг. Я хватаюсь за ручки, отчего они сдавливают кожу и обжигают ладони. Я рада, что выбрала длинную шаль, которая выглядит как платье, обернутое вокруг моего брючного костюма с остроносыми сапогами-ножами. Мой костюм придает мне уверенности.
Я делаю глубокий вдох и делаю последние шаги к двери. Я замечаю квадратный экран, прикрепленный к стене слева. Я собираюсь нажать кнопку на экране с синей подсветкой, но дверь с жужжанием открывается. Голос, похожий на тот, что звучит внутри автоматизированного автомобиля, приветствует меня.
— Добро пожаловать.
Входя в фойе, я ступаю на большую черную плитку. Свет ложится на пол у стены, напоминая мне о фильме Трон.
Поднимая глаза, я замечаю блестящую черную люстру. Странно. Никто больше не пользуется люстрами в своих домах. Это не уменьшило плотности воздуха, когда я прошла дальше внутрь. Вход представлял собой внушающий благоговейный трепет портал, мерцающую арку, которая, казалось, материализовалась из воздуха. Его поверхность отливала жидким блеском, отбрасывая радужные блики, которые играли на стенах в завораживающем танце. По мере того как я продвигалась вглубь дома, сами стены преображались, демонстрируя постоянно меняющиеся голографические картины, рассказывающие истории о далеких галактиках, небесных явлениях и тайнах космоса.
Передо мной раскинулся главный зал - симфония света и формы. Мебель, казалось, вырастала из самого пола, изящная и эргономичная, приглашая меня ощутить невообразимый комфорт. Стены украшали люминесцентные панели, их цвета менялись в ответ на мое присутствие, создавая атмосферу, которая соответствовала моим эмоциям, от спокойного голубого до яркого пурпурного.
Потолок был шедевром виртуальной реальности, динамичным куполом, который проецировал сцены пышных пейзажей, звездного неба или даже захватывающие дух виды чужих миров. Казалось, я могла протянуть руку и дотронуться до звезд, их блеск усиливался благодаря сочетанию с гладкими металлическими вставками, украшавшими архитектурные элементы.