— Тебе нравится, что картина предлагает взгляд в будущее, или ты скорее заинтригована настоящим?
— Откуда ты знаешь разницу? — спрашивает она, продолжая изучать картину двадцатого века.
— Зависит от новейших достижений философии и науки. Что тебя привлекает. Что ты считаешь важным.
— Разве это не интерпретация для художника? То, как они видят это своими глазами. Их видение.
— Это имеет значение только для того, кто это купил. Именно они должны на это посмотреть.
Она хихикает.
— Какой наблюдательный.
— Я просто указываю на очевидное.
Она поворачивается и смотрит на меня.
— Ты купил это, не так ли?
— Я так и сделал.
— Почему?
— Потому что я могу. Потому что…Я хочу владеть всем, что тебе интересно. Всем, что тебя очаровывает.
— Есть еще кое-что.
Я наклоняюсь в маске, прикасаясь к ней, наблюдая, как по ее коже бегут мурашки.
— Покажи мне, — шепчу я.
Как только мы оказываемся в машине, она указывает.
— Туда.
Я смотрю туда, и это ближайшее место, откуда видны огни с материка.
— Там?
— Да.
Я веду машину пятнадцать минут, пока мы не подъезжаем к высокому сооружению с лучом света, сияющим, как маяк, над темной водой. Это датчик параметров геозоны для защиты острова.
Она снимает юбку вокруг талии, оставаясь только в костюме и остроносых сапогах, и начинает подниматься по лестнице.
— Лилит, что ты делаешь? — спросил я.
— Ты хочешь посмотреть, что меня очаровывает, или нет?
Я запираю машину, беру пистолет и осматриваю местность, замечая здоровое присутствие дроидов у здания в центре города, из которого мы только что вышли.
Я смотрю вверх и карабкаюсь за ней, пока мы оба не садимся на край, свесив ноги с выступа.
— Там, — она показывает, — ты видишь это?
— Да, — отвечаю я, глядя на расстояние в несколько миль от материка, но это безошибочно определить. Даже отсюда видно, как машины собирают металлический мусор.
— Доставлять еду и припасы тем, кто в этом нуждается. Вот что меня восхищает. Показывать нашему сыну то хорошее, что есть в наших сердцах, не принимая ничего как должное. Мне нравится, что ты купил мне картины, но я могла бы потратить эти деньги на то, чтобы прокормить их.
— У меня много денег, Лилит. Все сложнее. Если они увидят, что мы раздаем еду или покупаем припасы, как банда Робин Гудов, они убьют нас. Тогда кто воспитает Ниро?
Она опускает руку, кладя ее на колени, но я не замечаю слез, которые текут по ее щекам.
— Они голодны. — Она шмыгает носом. — У них нет одежды, а у некоторых даже нет места, чтобы согреться.
— Я знаю, — говорю я неопределенно. — Я пытаюсь. Хорошо? Ты знаешь, что они хотят матча-реванша, и я думаю, они знают, кто ты. Они хотят убить тебя, Лилит. Ты никогда не должена была побеждать.
— Я не понимаю. Как?
— Предполагалось, что я побью тебя, и тогда они избавились бы от тебя, потому что ты женщина с острова. Они знали.
— Я не понимаю.
— Благодаря твоему отцу.
Он хотел убедиться, что никто не знает о нашем соглашении. Это было идеально. Я получил то, что хотел, и он получил то, что хотел, с бонусом в виде того, что Лилит умрет, а вместе с ней и его секрет. Это поставило бы под угрозу его способность оставаться на острове. Он так и не связался с ней, потому что следил за каждым ее шагом. Кто-то рассказал ему о ней на материке. Они ждали.
Это единственный способ, которым они могли это выяснить, но кто на его стороне, кто мог желать смерти Лилит?
— Мой отец?
— Он хочет твоей смерти, Лилит. Если это означает, что судьи узнают, что у него огромный долг и он практически разорен, ему придется уехать с острова. Он быстро влезает в долги.
— Но как?
— Скачки, Лилит. Я разорил его, заставив делать ставки, чтобы добраться до тебя. Твои скачки разорили его еще больше. Он любит делать ставки на материке.
— Черный ящик.
— Да, когда он начал делать ставки, я позаботился о том, чтобы он проиграл.
— Почему?
— Он убил моих родителей, Лилит. Ты была сопутствующим ущербом. В то время мне нужен был наследник, чтобы продолжить план и спасти людей, но я никогда не думал, что смогу...
— Почему? — повторяет она, отстраняясь. Она нервно смотрит на мой пистолет, а затем снова на меня. Ее нижняя губа дрожит. — Ты собираешься убить меня? Поэтому ты взял с собой пистолет?
— Нет, я собираюсь спасти тебя.
— Как ты мог влюбиться в кого-то, кому желал смерти? Кто-то вроде меня, кто готов на все, потому что они так сильно хотят быть любимыми, что верят в того, кто мог бы нарисовать тебе чистое небо с прекрасными звездами, рассказывая мне о луне, только для того, чтобы испортить его бурей.
Я поднимаю взгляд на его руку, пока он встает.
— Я собираюсь спасти тебя, Лилит, — повторяет он. — Ты моя жена и мать сына, и ничто другое не имеет значения. — Он оглядывается и видит, что дроиды освещают улицы. — Пойдем домой. Наш сын ждет нас.
Я сглатываю и вкладываю свою руку в его, наблюдая, как его пальцы переплетаются с моими. Я позволяю своей жизни быть в его руках, надеясь, что выживу.
— Все в порядке? — С ноткой беспокойства спрашивает Агнес, когда я врываюсь в спальню Ниро. Не заботясь о том, что он крепко спит, я нежно целую его в волосы.
— Все в порядке, Агнес. Она просто скучает по нему.
Это не полная ложь; я действительно скучаю по Ниро. Он - воздух, которым я дышу. Причина. Цель. Я не привыкла быть вдали от него. Сегодня я рискнула, потому что, несмотря на все это, я доверяю Агнес. Я не уверена в своей жизни, но я знаю, что Киллиан не причинил бы вреда Ниро. Глубоко внутри я всегда знала, что с Киллианом Ниро в безопасности. Я беспокоилась о своей жизни. Все это время моя жизнь висела на волоске.
Немного подержав Ниро на руках, я захожу в свою старую спальню, но резко останавливаюсь, когда вижу Киллиана на кровати с одним из моих любовных романов.