— Она обязана быть в этом? — спрашивает Кекелетсо охранника. — В этих наручниках? Они выглядят неудобными.
Мужчина ей не отвечает.
— Я имею в виду, она же бухгалтер, сети ради, а не главарь банды.
Наручники изготовлены по последнему слову техники и выглядят как нечто из фильма в стиле стимпанка. Разработанные так, чтобы подавать корректирующие поведение импульсы шоковой терапии или вкалывать медикаменты. В этом крыле не было бунтов с тех пор, как они перешли на эти умные медные браслеты. Менее опасные преступники носили их на одной из лодыжек. Браслеты предоставляли власть свалить с ног всех заключенных в тюрьме нажатием одной кнопки, если до такого дойдет. Паралитики — полезная штука. По тому, как выглядела Хелена Нэш, Кеке догадывается, что они используют ее наручники, чтобы вкалывать ей психотропные: стабилизаторы настроения, может быть, или успокоительные. Сет сможет определить.
— Я же сказала им, что не хочу больше видеть репортеров, — говорит она, уставившись на журналистское удостоверение Кеке.
— Знаю. Мне жаль, через что вам пришлось пройти.
— Никаких больше журналистов, я же сказала.
Она безостановочно пыталась заправить прядь волос за ухо, хоть та и не выбилась.
— Знаю, мне передали, но я здесь не поэтому. Не ради статьи.
— Ха, — произносит она. Горько улыбается. У нее пересохли губы. — Вы думаете, я глупа.
Она оседает на свой стул.
— Я верю, что вы невиновны, — говорит Кеке.
Зак чуть выпрямляет спину и наклоняется вперед.
— Никто не верит, что я невиновна, — отвечает она. — Разве вы не видели, как быстро мне вынесли приговор? У меня не было даже шанса объясниться. Объясниться толком. Они так спешили запереть меня и выбросить ключ.
— Это действительно был очень короткий судебный процесс, — замечает Кеке.
— Что вы о нем знаете? Вы были там? Были одной из кровопийц в зале суда, пришедших на запах крови?
— Нет, — отвечает Кеке. — Меня там не было. Мне известно о вашем деле лишь по тем документам, что есть на моем «Тайле».
— Лжете, — не соглашается Нэш.
— Что?
— Вы лгунья. У вас не может быть этих документов. Они сокрыты глубоко-глубоко. Все наши документы, — она обвела комнату рукой, словно тут присутствовали сотни других заключенных, а она их назначенный представитель. — Разве вы не знаете, что правительство скрывает все это дерьмо?
— Мы это знаем, — отвечает Зак.
— Мы не можем расстраивать широкую бл*дскую общественность, не так ли? — произносит она пронзительным, натянутым голосом. — Не можем позволить им узнать, что под всем хорошим скрывается много дерьма. Однажды весь город — вся страна — просто в нем утонут. Утонут в грязной лаве из дерьма, которая является нашей темной стороной.
— Я… — начинает Кеке, но женщина перебивает ее, сердито фыркнув.
— Вы просто идете по жизни и считаете, что все замечательно. Вы одеты в дизайнерские леггинсы и модную куртку. Пьете дорогущий кофе и думаете, что все просто ох*еть как прекрасно. Думаете, что статистика совершения преступлений понизилась. Думаете, что все плохие люди заперты на шахтах и заводах. Это не так, позвольте мне сказать. Это не так, хоть даже правительство хочет, чтобы вы в это верили. Истории здесь, — говорит она, — истории, которые я могу вам рассказать…
— Меня очень интересуют истории, — говорит Кеке. — Я хочу их услышать, если вы готовы рассказать.
— Ах. В чем смысл? — произносит Нэш, заправляя прядь волос снова. — В чем смысл? Они просто затрут вашу статью, как затирают все, что не блестит и не пахнет розами.
— Я бы все равно хотела их услышать, — настаивает Кеке. — Но сегодня мне нужно спросить вас о кое-чем другом. Конкретном.
Женщина склоняет голову набок, моргает. Температура в комнате словно опускается.
— Вы хотите поговорить об Эрин? — спрашивает она. — Я не могу говорить об Эрин.
Глава 23
Сердца. Часы.
Кейп Республика, 2024
Сет ест ланч. Салат из шинкованной капусты со вкусом креветок, завернутый в лосось и васаби. Он держит еду в одной руке и набрасывает рандомные идеи другой: синие и красные отметки на переработанных листах бумаги. Еда в «Наутилусе» хоть и отменного качества, но оставляет желать лучшего в плане вдохновения. Он так и видит тут параллель со своей работой. Звучит математически, но, в конечном счете, безвкусно.
Тем не менее, заряд мотивации от Арронакс этим утром каким-то образом повлиял на его мышление. Когда он держал ее в руках, Сет понял, что ему нужно вернуться к основам. Кожа к коже — вот в чем дело, особенно, когда имеешь дело с чем-то вроде человеческого сердца. Он закрыл все свои предсказательные алгоритмы, позволил всем голограммам потухнуть, выключил прозрачное сердце, которое парило перед ним в воздухе, дразня его своим тяжелым, медленным ритмом. Схватил блокнот формата А0 и маркеры и приготовился к работе. Он начал с нуля, записал каждую формулу, уравнение и модель, которые только пришли ему в голову и могли помочь найти решение.