Хрестоматийный пример для оценки степени эффективности ненасильственного протеста — участие Испании в оккупации, возглавленной США. Испания, предоставившая 1300 военных, была одним из крупнейших младших партнёров среди «международных коалиционных сил», вторгшихся в Ирак. Более миллиона испанцев протестовали против вторжения, 80% испанского населения были настроены против него,30 но их стремление к миру на том и закончилось — они не сделали ничего, чтобы реально предотвратить военную поддержку Испанией вторжения и оккупации. Поскольку они остались пассивными и ничего не предприняли для того, чтобы лишить правительство власти решать за них, они оказались так же бессильны, как и граждане любой демократической страны. Испанский премьер-министр Азнар не только позволил себе вступить в войну, но и рассчитывал, по всем прогнозам, быть повторно переизбранным — так было до терактов. 11 марта 2004 г., за считанные дни до открытия избирательных участков, на пригородных вокзалах Мадрида были взорваны многочисленные бомбы, заложенные ячейкой, связанной с «Аль-Каидой», в результате чего погибли 191 человек и тысячи получили ранения. Именно из-за этого Азнар и его партия проиграли на выборах, а социалисты, основная партия с антивоенной программой, прошли во власть.31 Военная коалиция, возглавляемая США, лишилась 1300 военных — Испания вывела свои войска, — а вскоре понесла новые потери, когда Доминиканская республика и Гондурас также отозвали свои войска из Ирака. В то время, как миллионы мирных активистов, протестующих на улицах, как послушные овечки, нисколько не ослабили насильственную оккупацию, несколько десятков террористов, готовых убивать нонкомбатантов, смогли добиться вывода более тысячи солдат оккупационной армии.
Действия и заявления ячеек, связанных с «Аль-Каидой», не означали, что совершившие их хотят осмысленного мира в Ираке; они не столько пеклись о благополучии иракского народа (многих представителей которого они взорвали на части), сколько заботились об организации иракского общества в соответствии с определёнными взглядами, крайне авторитарными, патриархальными и фундаменталистскими. И, без сомнения, лёгкость принятия ими решения о том, чтобы убить и искалечить сотни безоружных людей, каким бы стратегически необходимым это действие ни казалось, связано с их авторитарностью и жестокостью, а больше всего с культурой интеллектуализма, в которой воспитаны большинство террористов (хотя это уже совсем другая тема).
Демонстрация против войны в Ираке, США.
Оценка степени моральности ситуации становится сложнее, если провести параллель с масштабными бомбардировками ВВС США, в ходе которых были намеренно убиты сотни тысяч мирных граждан Германии и Японии во время Второй мировой войны. Хотя эти бомбардировки были гораздо более жестокими, чем теракты в Мадриде, их обычно признают приемлемыми. Наблюдаемое нами противоречие между осуждением мадридских террористов (что легко) и осуждением американских пилотов, ещё сильнее запятнанных кровью (что не так легко, быть может, потому, что среди них мы можем найти своих родственников — например, моего дедушку), должно поставить перед нами вопрос, имеет ли в реальности наше осуждение терроризма что-либо общее с уважением к жизни. Поскольку мы не боремся за авторитарный мир или за мир, в котором проливают кровь в соответствии с математическими обоснованиями, теракты в Мадриде представляют собой не пример для подражания, но, скорее, важный парадокс. Кто больше заботится о человеческой жизни: люди, придерживающиеся мирных тактик, не приведших к прекращению войны против Ирака, или мадридские террористы? В конце концов на каждые 1300 солдат оккупационных сил было убито гораздо больше мирных жителей Ирака, чем 191. Если кто-то должен умирать (и вторжение США делает эту трагедию неизбежной), то ответственность испанских граждан больше, чем иракских (так же, как ответственность граждан Германии и Японии выше, чем других жертв Второй мировой войны). До сего момента альтернатив терроризму, как способу поразить сравнительно уязвимое брюхо чудовища, чтобы существенно ослабить оккупацию, ещё не изобретено. Таким образом, единственное реальное сопротивление оккупации сейчас происходит в Ираке, где США со своими союзниками лучше всего подготовлены к борьбе с ним, стоящей многих жизней как партизанам, так и мирному населению.