Стоило ей появиться во дворе, как дети уходили играть в другое место, а у взрослых находились неотложные дела. Тот, кто не успел ретироваться, усиленно симулировал отсутствие слуха и речевых навыков.
Да и вообще, Аглая Демьяновна лет на десять старше деда Никиты, Александра Николаевича. Конечно, бабушка тоже была старше деда на восемь лет, но... Бабушка - это бабушка. Она даже в пожилом возрасте сохраняла лёгкость и весёлый, неунывающий нрав.
Когда-то в молодости, до замужества, бабушка была "цирковой", занималась акробатикой и эквилибристикой. Влюбившись в деда, оставила карьеру и бесконечные гастроли, работала почти до ухода из жизни в эстрадно-цирковом училище.
Александр Николаевич всегда говорил, что жена у него - артистка, а он - скучный человек, инженер. В самом же деле, с ним тоже никогда не было скучно, настолько остроумным и интеллектуальным человеком был и остался дед Никиты.
Никита гордился тем, что похож на деда: унаследовал его густые русые волосы, смуглую кожу, тёмные ресницы и брови, серые глаза и немного резковатые черты лица. У Александра Николаевича почти не было седины, шевелюра не поредела, а взгляд оставался молодым и острым.
Правда, очки "для близи" дед всё же надевал с некоторых пор; после ухода бабушки он на время сдал, но теперь почти вернулся в норму. Заболел вот только.
- Марк, да ладно! Не думаю, что Аглая Демьяновна горит желанием выйти замуж, иначе давно бы вышла. Она ведь такая...видная...эффектная...
Никита, встрепенувшись, продолжил путь. Марк не отставал.
- А причём здесь бабушка? Она точно замуж не собирается.
- А кто тогда собирается? - удивился Никита.
- Тётя Люда возвращается в Москву, - сообщил Марк так, словно Никита обязан был понять, о чём идёт речь, и непременно проникнуться.
- Понимаю, Маркуха, что я должен обрадоваться, но увы. Я понятия не имею, кто такая тётя Люда.
- Людмила Сергеевна, двоюродная сестра бабушки. Она ровесница твоего деда, если не ошибаюсь. Коренная москвичка, но больше тридцати лет прожила в Новосибирске. Её покойный муж был большим учёным, академиком, возглавлял один из знаменитых НИИ. А она всегда поддерживала его, вдохновляла. Сама карьеру не делала, работала до выхода на пенсию обычным сотрудником в конструкторском бюро. Год назад тётя Люда овдовела. Единственный сын с семьёй живёт и работает за границей. Вот тётя Люда и решила вернуться в родной город. Тут-то я и подумал: твой дедушка тоже вдовец, да и профессии у него и у тёти Люды схожие. Много точек соприкосновения.
- Понятно, - кивнул Никита. Не знал он, что в Марке до поры до времени дремала сваха. Осторожно поинтересовался: - А эта тётя Люда...она такая же эффектная, как твоя бабушка?
- Что ты! Бабушка и тётя Люда совсем не похожи. Тётя совсем другая.
- А с чего ты взял, что тётя Люда мечтает выйти замуж?
- Просто подумал, - пожал плечами Марк. - Почему нет?
Угу. Исчерпывающе. Кажется, кому-то надо запретить думать.
* * * * * * * * * *
Никита ещё только подходил к двери в квартиру, когда почувствовал аппетитные запахи: дед готовил что-то вкусненькое.
Облегчение было слишком острым. Пришлось остановиться перед дверью и немного отдышаться. Только теперь Никита понял, как волновался за деда, хоть участковый терапевт и говорила сразу, что у Александра Николаевича обычная сезонная инфекция, ничего страшного.
Однако после того, как два года назад не стало бабушки, Никита превратился в настоящего паникёра, хоть и не признался бы деду ни за какие коврижки в том, что волнуется и реально боится. Успокоившись, Никита улыбнулся и начал открывать двери.
- Деееедааа, - крикнул он, снимая обувь и куртку. - Есть хочется, что просто с ума сойти.
- А ты купил хлеба и молока? - строго спросил Александр Николаевич, появляясь в прихожей.
Выглядел дед совсем здоровым и бодрым. Рукава клетчатой рубашки закатаны, фартук как у заправского повара, в руке - специальная лопатка для перемешивания еды.
- Купил, конечно, - Никита кивнул на пакет из супермаркета и прошёл в ванную. - Хоть Маркуха и пытался мне мозги напрочь прокомпостировать.
- Кто? Марк? - переспросил дед.
Он уже раскладывал продукты в холодильнике.
- Да, Марк Кораблёв.
- О, супчик! - едва войдя в кухню, Никита сунулся было к кастрюле.
- Переодевайся, и тогда за стол.
Дед иногда напускал на себя суровость. Никита делал вид, что верит в эту актёрскую игру, хотя прекрасно знал, что его дед - самый добрый и безобидный человек в мире.