Наконец Егору Герасимовичу это надоело, он решил отставить слежку и уже намеривался свернуть за угол и пойти по своим делам, как тут же незнакомец резко ускорил шаг, подскочил к воротам соседнего с Егором Герасимовичем домика, открыл их и скрылся за железным забором, увитым диким виноградом.
Егор Герасимович в изумлении остановился. Несколько минут он пытался обдумать все, что сейчас произошло, и откуда взялся этот старик, и почему он живет в соседнем, забор к забору, домике с ним, Егором Герасимовичем. Но потом ответ возник как-то сам собой, словно его принес ветер.
– Тьфу ты, пропасть! – воскликнул Егор Герасимовчи и с досадой пнул валяющуюся на дороге жестянку, – Это же мой новый сосед. Неужели я уже память теряю? Надо будет познакомиться, – решил он и отправился дальше.
Вот так рядом с Егором Герасимовичем поселился Алексей Степанович.
10
Появление Алексея Степановича и оказалось тем самым моментом, который должен был что-то изменить в жизни, хотя поначалу это и было неочевидно.
Новый сосед тоже попадал под категорию «странных старичков». Жил он так же, как Егор Герасимович – замкнуто, и никогда не участвовал в соседских посиделках. Глядя на него, трудно было предположить, что у него на уме, чем он занимался раньше, и каким Макаром занесло его на улицу 2-ю Параллельную. Однако отношение к нему было совсем иное, нежели к Егору Герасимовичу. Когда Егор Герасимович проходил по улице, всем становилось как-то неловко и немного стыдно; когда же на горизонте возникал высокий, стройный силуэт гордо шагающего Алексея Степановича, соседи, обсуждавшие что-то, сидя на завалинках и прислонившись к скрипучим заборам, еще издали окликали его и на их лицах появлялась улыбка.
– Здравствуйте! – восклицали они.
– Здравствуйте! – отвечал Алексей Степанович, и, хотя спешил пройти мимо, ничего больше не сказав, все чувствовали, как будто наговорились всласть.
– Ой! Алексей Степанович, вы сегодня ворота забыли закрыть, когда уходили, – скажет кто-нибудь ему вдогонку.
– Неужели? – На лице Алексея Степановича появляется удивление, но и малейшей тени страха за свое имущество, словно это обсуждают чьи-то чужие ворота.
– Да. Вы бы поосторожней, а то сами знаете – народ ушлый, а у вас даже собаки нету.
– А не беспокойтесь, все хорошо будет, – улыбаясь отвечает Алексей Степанович.
– Ну, до свидания, – заканчивает он, и идет своей дорогой, а за спиной у него шепчутся:
– Степанович наш такой… Интересно, кто он?
– Черт его знает, говорят он был профессором в университете.
– А! Вот оно как! Ну тогда все ясно.
И все кивали, хотя никому ничего не было ясно.
Короче говоря, всем как-то единодушно понравился Алексей Степанович. Он был ни на кого не похож – вид у него был княжеский, но вел он себя кротко и вежливо, и поэтому, хотя каждый раз, как его обсуждали, соседи сходились во мнении, что «странный он какой-то, да и черт его знает», говорилось это без всякой черной мысли. Только Егор Герасимович держался в стороне от всеобщего восхищения. Хоть они и жили забор к забору, Егор Герасимович не изъявлял желания познакомиться с новым соседом покороче. Однако сам Алексей Степанович не обошел Егора Герасимовича стороной, и сделал в их знакомстве первые шаги. Не сказать, что он напрашивался на дружбу, но тем не менее он всегда очень приветливо здоровался, часто сам подходил к Егору Герасимовичу, если видел того на улице и перекидывался парой фраз.
– Здравствуйте, как поживаете? Что-то я давно вас не видел, испугался даже – уж не заболели ли вы, – говорил он, улыбаясь так, словно встретил лучшего друга, меж тем как встретил всего-навсего Егор Герасимовича, который, бросая недоверчивый взгляд из под густых бровей, бурчал:
– Ну, здравствуйте. Как видите, еще живой.
Потом только Егор Герасимович спохватывался, не прозвучал ли его ответ грубо, но Алексей Степанович принимался дружески смеяться и еще мгновение-другое вел непринужденный разговор, а потом также непринужденно уходил. И как только он поворачивался, у Егора Герасимовича вдруг ни с того ни с сего появлялось желание сказать что-то, поговорить о чем-то, но он до того отвык от человеческого общения, что не мог даже придумать обычную односложную фразу, с которой можно было бы начать разговор, найти тему, которая бы заинтересовала обоих хотя бы на минуту-другу. Как только Алексей Степанович пропадал из виду, Егор Герасимович пинал первое, что попадалось под ногу, и, хотя и направлялся домой, тем не менее делал еще пару кругов по улице, пыхтя и ворча что-то себе под нос.