— А что? Вполне в духе этого местечка…
— Роген.
Джемма обернулась, чтобы посветить на Доу. Руки перестали дрожать, и сейчас наконец она чувствовала себя… в норме. В достаточной, чтобы иметь дело с Доу, который пытался удержать происходящее в рамках здравомыслия.
Вот дурак.
Он даже не обратил внимания на свет, ударивший в лицо, — и ткнул пальцем в сторону кухни:
— Ты хотя бы поняла, что там произошло?
Сияй, сияй, маленькая звездочка.
— Ну, да, да, я пристрелила его. — Джемма сама произнесла это вслух. Так было легче. Она вздохнула. — Каюсь, я была плохой девочкой. Теперь ты отчитаешь меня? Достанешь ремень?
— Да помолчи ты, — оборвал ее Доу. В его голосе не было злости — как бы он ни прятался за колючками, там все еще сквозила растерянность. — Труп. Ты видела, что с ним было?
Джемма подняла брови:
— Ну… э… — Настала ее очередь растеряться. — Он как бы встал. И наговорил жуткой херни. У меня, конечно, мало опыта, но выглядело вполне как ваша экзорцистская рутина.
— Ты глупа как пробка! Законы одержимости, Роген!
Джемма даже не обиделась — настолько Доу прозвучал сбитым с толку.
— На последней стадии одержимости дух окончательно уничтожает сознание жертвы. — Он растерянно взглянул на Джемму. — Это называется инволюция. Этап полного вытеснения. Только в этом случае возможна полная власть над телом. Но для этого… для этого ему нужно вселиться. Пройти все пять фаз. Иначе не получится.
Джемма мало что поняла, но обескураженность Доу сама по себе на нее повлияла. Она не привыкла видеть его таким.
— Я не понимаю, этот процесс перескочить просто невозмож… — Он оборвал сам себя. — Когда тело уже неспособно выдерживать чужеродную сущность и умирает, дух должен выйти из него. Он не может оставаться в мертвом теле надолго. Мертвое тянется к живому. Не к мертвому. Но никакой дух не вышел из его тела, Роген. Кто бы ни управлял этим телом, он в него не вселялся.
Доу посмотрел в сторону коридора, а затем на Джемму. Он запустил пальцы в распущенные волосы, убирая их назад, и его неожиданно открытое, не завешенное, как обычно, лицо выдавало его с головой. Доу был в смятении.
— Этот человек не был одержим.
— О боже.
Киаран рухнул на колени рядом с ним, издал звук, похожий на испуганный всхлип, и резко зажал себе рот рукой, но второе сдавленное «боже» Кэл все равно услышал. И ответил:
— Бог… тут… не помощник.
Когда он делал вдох, всю левую половину тела прошивало болью. Киаран помог расстегнуть то, что осталось от куртки, и поднять ошметки свитера. Куски шерсти потемнели, будто и сам Кэл истекал не кровью, а черной жижей, которая до сих пор стояла перед глазами, — но Кэл мгновенно задавил в себе эти ассоциации.
Окровавленной рукой он отвел пальцы Киарана, чтобы осмотреть, насколько все плохо. Что ж. Очень плохо. Тварь почти откусила от него знатный кусок мяса: бок был вспорот, мышечная ткань влажно хлюпала, истекая кровью, когда он пытался дышать.
От такой кровопотери, хладнокровно подумал Кэл, он умрет меньше чем за час.
Кажется, Киаран думал о том же — он надрывно дышал, его руки дрожали, придерживая свитер. Кэл почти лежал и опирался на него, чтобы окончательно не упасть на землю.
— Вы… вы?..
— Если ты опять спросишь, в порядке ли я, — с хрипом предупредил Кэл, — то я…
— Вы ни черта не в порядке! — разозлился тот.
Кэл взглянул на него снизу вверх: во взгляде Киарана мешались ярость и паника. Ладно, подумал Кэл, игнорируя судорогу. Ладно. Пора ему взрослеть.
Он взял его за локоть — так, чтобы Киаран к нему прислушался и чтобы не сползти на землю.
— Послушай, — сказал спокойно Кэл, — что тебе сейчас нужно сделать.
Пока Доу расхаживал по комнатам, Джемма принялась сортировать содержимое рюкзаков. Ситуация осложнилась, а значит, нужно оценить их возможности и перспективы.
Она никогда не полагалась на законы, или правила, или научные данные. Она просто… действовала по ситуации. Если правила игры менялись — Джемме оставалось только искать способ выиграть.
Дух не захватывал тело? Или перескочил все ступеньки лестницы одержимости? Ну, значит, на этот раз будет намного больше мороки. «Современность» оказалась иллюзией? Значит, нужно больше батареек для фонарика.