— Ничего себе! Это же третья мировая!
— Я рад, что ты меня понял.
Поздним вечером, в день икс, Валера со своими телохранителями выехал на "девятке" в лес. В ожидание катера Валера завёл разговор.
— Ну что, братва, — сказал он, сидя на заднем сидении машины, — как настроение?
— А что, — спросил Юрик, обернувшись, — бить собрался?
— Хуже! — двусмысленно заметил Шурик. — Зря мы его салом кормили.
— Ути, какой…
— Да ладно, — усмехнулся Валера. — Я с вами серьёзно хотел поговорить.
— Валяй. Ничего что я без галстука?
— Вы не жалеете, что связались со мной?
— Шурка, с кем мы связались?!
— Бандит!
— В натуре.
— Хорошо нам вместе было работать, — продолжил Валера, не смотря на всеобщее веселье. — Сколько лет я с вами…
— Ты что это, — удивился Юрик, — умирать собрался? Завещание хочешь оставить?
Валера, как ни старался изобразить жизнерадостность на своём лице, но улыбка получалась печальной.
— Куда я без вас…
Видя, что он не склонен к шуткам, друзья стихли.
— Сегодня предстоит не простая работёнка, — продолжил Валера. — Поэтому я и затеял этот разговор. Кто знает, что нас ждёт впереди? Вас не пугает смерть? Меня удивляет, что вы выбрали себе такую работу. Вы каждый день рискуете своей жизнью, и ради чего?! Ведь каждый день может стать последним.
— Для воина, — заметил Шурик, — это наилучшее состояние. Зная, что каждый день может стать последним, воин действует наилучшим образом, не позволяя себе глупости, вроде злости или раздражительности. Так что, я благодарен тебе за это.
— К чему это ты? — спросил Юрик, обращаясь к Валере.
— Я хочу вас попросить, — осторожно сказал Валера, — пойти сегодня со мной. Будет реальная опасность, мы можем погибнуть. Если всё получится, то мы сегодня отправимся на Луну, а если нет — то может начаться полномасштабная война.
— С кем? — насторожился Юрик.
— Со всеми, — пожал плечами Валера.
— Ты так туманно говоришь, — заметил Шурик.
— Я и сам не знаю. Я лишь чувствую опасность. Эта ночь может стать последней для нас. Поэтому я лишь прошу вас пойти со мной… Мне уже всё-равно, а вы… вы ещё можете что-то изменить…
Охранники переглянулись.
— Что-то я не улавливаю, — сказал Юрик. — Будь любезен ещё раз повтори, по медленнее.
— Что тут повторять… — нахмурился Валера. — Вы можете вернуться домой, к привычному для вас образу жизни, а меня забыть, как страшный сон… Но если вы пойдёте дальше, то… всё может быть. Если начнётся война, то мы можем уже не вернуться на Землю, станем изгоями.
— Мне терять нечего, — сказал Юрик. — а вот Шурка… Пусть уходит, если хочет — у него мать…
— Ага, сейчас! — возмутился тот. — Никуда я не пойду! У воина нет ни родины, ни семьи, ни чести, ни достоинства. Я пройду свой путь до конца. А семья… им и без меня не плохо.
— Спасибо, — сказал Валера, — я не забуду этого.
Когда Валера прибыл на верфь на боевом катере около двух часов ночи, его встретил новый начальник базы.
— Всё в порядке? — спросил Валера у него. — Хочу заняться испытаниями "изделия". Разбудите главного конструктора, скажите ему, пусть поднимает людей, нужно убрать "леса". Пришли также ко мне Серёгу, я буду на балконе. А вы, займите круговую оборону, будьте готовы к неожиданностям.
На этом они разошлись — Валера с товарищами отправился на завод, а сонный начальник базы пошёл будить людей. Вскоре весь посёлок переполошился, в окнах домов зажглись огни, люди потянулись к заводу.
Спустившись на лифте в док, Валера провёл своих друзей на корабль. Поднялись на третий этаж, где располагалась рубка. Там их встретил, уже поднятый на ноги, старпом — Зубов Александр.
— Привет, Саня, — сказал Валера. — Как у тебя дела? Всё нормально? На борту все? Связист? Бортинженер? Стрелки? Хорошо. Трюм заполнен? Всё погрузили? Ладно, тогда поднимай всех на ноги, кроме строителей, будем взлетать.
— Взлетать?! Сейчас?!
— Да. У нас есть час, пока не будет спутника. Американцы начали следить за нами… Пристрой моих ребят куда-нибудь; они примут участие в испытаниях "ромашки", а я уберу крышу.
— Эта штука летает? — спросил Юрик.
— Немного.
— Невероятно, — сказал Шурик. — Это же целый корабль!
— Больше пятидесяти тысяч тонн, — заметил Саня не без гордости, — пять этажей по оси, в центральной части диаметр сто метров, а общая площадь порядка двенадцати тысяч квадратных метров.