Нельзя сказать, что Эдисон совершенно не хочет работать. Работать он хочет, но вальяжно, с ленцой. Главный его недостаток? В нем слишком много от Макиавелли, слишком много всего наворочено в голове. Если парадная дверь открыта, он все равно пойдет – этак вальяжно, с ленцой – к задней двери и взломает замок. Мы все заперты внутри себя.
Но он обставил нас всех. Он срежиссировал полнометражный художественный фильм. Я, когда узнал, чуть не умер от зависти. Кто бы что ни говорил о желании работать исключительно с дагерротипами или снимать настоящую хронику жизни в албанском колхозе в режиме реального времени, каждый, кто хоть однажды смотрел на мир сквозь объектив кинокамеры, хочет играть в высшей лиге.
Лично я никогда не стремился снимать художественное кино, потому что достаточно плотно работал с актерами и знаю, что они меня бесят. Актер – существо бесхарактерное, просто по определению. Делает то, что ему говорят. И готов сделать все, что угодно. Есть разница между готовностью упорно работать, чем-то жертвуя ради дела, и готовностью сделать все, что угодно.
Кроме того, есть еще странная потребность актрис раздеваться. Непрестанная битва за то, чтобы они не оголялись. Это какой-то безудержный эксгибиционизм. Только и думают, как бы сверкнуть своими прелестями перед камерой. И постоянный скулеж. Обеспокоенность нищетой, подпольной работорговлей, проблемами беженцев и глобального потепления. Узрите, как душа моя страданиями человечества уязвлена стала, и возрыдайте. Нет, нельзя разглагольствовать о духовном, когда вся страна исходит слюной на твой крупный план.
Большинство фильмов – полная чушь, но это игрушки для больших мальчиков. Как режиссер фильма, ты – властелин множественной Вселенной.
Страшно даже представить, что произошло, когда на съемках у Эдисона погибли люди. Статисты и члены съемочной группы замерзли до смерти, или на них рухнули декорации; такую рекламу не купишь за деньги. Но это был настоящий полнометражный фильм. Снятый в Сибири на кровавые деньги каких-то нефтяных магнатов с непроизносимыми именами. Голливудские звезды. Толпы массовки. Вертолеты. Целый штат ассистентов. Питание по высшему разряду. История о каких-то аварских братках, сбежавших из ГУЛАГа.
Фильм не дошел до экранов. Его не показали ни разу, даже на вшивом кинофестивале где-нибудь в Черногории. Моя радость по этому поводу была практически неописуемой. Нехорошо радоваться неудачам других, но, как говорится, бери, что дают.
Что-то явно пошло не так. Потому что всегда есть возможность выпустить фильм на экраны. Пусть даже всего на один экран, в крошечном провинциальном кинотеатре, где твой фильм увидят трое членов семьи. Но это реально. Всегда. Если фильм Эдисона не вышел в прокат, значит, что-то произошло. Какой-то крепкий раздор между его аварскими, чеченскими и даргинскими спонсорами.
Если и есть область деятельности, где риск неприемлем, где провал пламенеет печатью позора у тебя на челе, где при малейшем намеке на неполадки инвесторы прячутся по бункерам, то это художественный кинематограф. Фильм Эдисона пылится на полке где-то в Дагестане, и ему никогда не дадут снять еще один. С другой стороны, фильм Эдисона пылится на полке где-то в Дагестане, но Эдисон снял большое кино. С вертолетами, песнями, плясками и первоклассной организацией питания. Не всем так везет. Лучше снять фильм и кануть в забвение, чем не снять вообще никакого фильма.
– Мне нужно что-то особенное, – говорит Джо’н.
Кто бы сомневался. Стало быть, мы вернулись к обычной рутине.
Отличное слово «особенный», многозначное, очень полезное для идиотов. Обычное дело: Джо’н сам не знает, что ему нужно, а нам придется тратить время и деньги, чтобы помочь ему определиться.
– Мне нужно что-то неординарное, будь то искусство, политика или какой-нибудь выдающийся человек. У вас у каждого есть своя специализация. Мне видится мини-сериал или большая трехчасовая документалка. Такая, чтобы осталась в веках. Чтобы все охренели.
Мне надоело стоять у арахиса, да и ноги устали. Вижу свободный стул и сажусь. Спокойно сижу секунд пять, а потом стул ломается подо мной с громким треском. Я падаю на пол. В таких ситуациях надо сразу смириться с тем, что над тобой будут смеяться. Принять и смириться.