Понятно. Первые признаки деменции. Грустно, очень грустно.
— И что мне делать? — нахмурилась я.
— Госпожа Аниль какой-нибудь оберег делала для отвода глаз, и несколько месяцев мама жила с мыслями, что все хорошо. Потом по новой начиналось.
— Понятно.
Я задумалась. Потом подставила лестницу и полезла наверх. Защитно-синий. Кобальт. Цвет мха. Ну и… пусть будет «пурпурное сердце».
— Апч-хи!
Ну вот, опять начинается!
— Вы пока с мамой своей посидите в саду, — тут же предложила я женщине, вздохнув. — Я пока ей сплету оберег. Пусть на руке носит.
Оставшись одна, я открыла дверь и быстро перевернула табличку на двери. Нельзя меня отвлекать, когда я нити зачаровываю. Я еще ведьма неопытная, мне сосредоточиться надо на работе. Я уселась в уголке, не видном с улицы, и принялась колдовать.
Нити переплетались, завязываясь в красивый узор. Спокойствие. Тишина. Безопасность. Воспоминания наваливались на меня.
Я маленькая в деревне у бабушки. Играю в саду. Кусты малины за некошеной травой. И полуразвалившийся забор. В щель виден луг, а за ним лес. И тишина. Звенящая кузнечиками и дальним птичьим гомоном. Задворки мира. Где никогда ничего не происходит. Полный покой и безопасностью. И впереди целая жизнь, которая непременно, которая обязательно будет счастливой. И ты уверен в этом на все сто.
Я плела, вкладывая свое тогдашнее детское ощущение в каждую нить. Пусть эта старушка испытает это. Пусть последние годы ее жизни будут погружены в беспробудный покой и чувство защищенности. Именно такие чары я вкладывала в тесемку. Больше я ничего сделать не смогу. Не мне бороться с разрушительным воздействием времени на человека. Ужасно видеть, как твой близкий человек сходит с ума у тебя на глазах, но что я тут могла поделать? Ничего.
— Спасибо! — искренне поблагодарила меня дочь старушки, после того как я повязала тесемку на руке больной.
— Поможет, ведьма? — с подозрением спросила старушка.
— А то! Обязательно! — подтвердила я. — Верьте в это!
Я выпроводила клиентов и перевернула табличку, но не успела закрыть дверь, как ее дернули на себя.
— Вы?
ГЛАВА 23. Визит
— Ну привет, ведьма! — растянул герцог губы в улыбке и стащил с головы капюшон.
Не спрашивая моего разрешения, снова перевернул табличку и захлопнул дверь, а потом набросил крючок. Я поджала губы, стараясь подавить в душе раздражение от его самоуправства.
— Ваша светлость! Какие люди да без охраны! — насмешливо сказала я.
— Я оставил карету за квартал отсюда, — не поняв моей шутки, сказал Северин.
— Чем обязана?
— Ты знаешь.
— Хотела услышать это от вас.
— Что ты решила?
— По поводу чего?
— Ты знаешь.
— Понятия не имею!
— Не серди меня, ведьма!
Глаза Северина вспыхнули — совсем как драгоценные камни в солнечных лучах. Он стал надвигаться на меня, а я, испугавшись, пятиться. Пока не уперлась в прилавок. Мужчина подошел близко — между нами оставалось свободное пространство в кулак шириной — и навис надо мной. Я расширила глаза, пытаясь совладать с паникой. Он же не убьет меня прямо тут, на месте? Я же ему живой нужна?
Глаза Северина сверкали от гнева и еще какого-то другого, непонятного мне чувства. Но что я знаю о драконах? Может, они так смотрят, перед тем как съесть? Или сжечь? Заигралась я с огнем.
— Простите меня, ваша светлость, — прошептала я.
Взгляд мужчины скользнул по моему лицу, поднялся выше, и брови герцога изломились в удивлении. Не спрашивая меня, одной рукой он вдруг дернул за ленты чепца, а второй сорвал его с моей головы. И тут же воскликнул:
— Рыжая!
— От рыжего слышу! — уязвленно возопила я.
Нет, ну каков нахал! Просто редкостный. Я бочком выскользнула из ловушки, куда меня загнал Северин. Сняла повисший на завязках чепец. А чего мне стесняться? Скрестила руки на груди, которая так и вздымалась от возмущения.
— Может, хватит ерундой заниматься, ваша светлость? Давайте ближе к делу!
— Давай, — поморщился герцог.
Опять же, не спрашивая разрешения, уселся на стул для посетителей. Пальцем поманил меня к себе. Их тут вообще, что ли, манерам не учат? Или это относится только к напыщенным драконам?
— Вы пришли в мою лавку, — начала я перечислять устроенные герцогом безобразия. — Закрыли дверь. Сорвали мой чепец. И все это без спроса.
— Ну да, как-то так, — усмехнулся Северин без единого намека на раскаянье. — Но это неважно.
— Ах неважно!..
— А важно лишь то, что за эти несколько дней, которые я дал тебе подумать, в Зальдене исчезло два дома. И мельница в пригороде. И это только то, что я смог заметить. А сколько всего исчезло в герцогстве, страшно подумать.