— А это только ты можешь знать.
— Я?
— Полагаю, что ты скорее найдешь ведьмин артефакт, чем я, — веско сказал я.
Девушка нерешительно покосилась на пустые клетки. Потом вздохнула и закрыла глаза. Что она делает? Пользуясь моментом, я с жадностью разглядывал лицо красотки: тонкие черты лица и белесые брови, которые изящно истончались на концах, маленький носик… Мой взгляд перебежал на чуть приоткрытые губы, такие соблазнительно припухлые и…
— Прекратите пялиться на меня! — прошипела порозовевшая ведьма. — Я же чувствую, как вы это делаете! Дайте сосредоточиться.
Пойманный врасплох, я смущенно пожал плечами и отошел в сторону, искоса наблюдая за Тиной.
Она стояла, не двигаясь и не открывая глаз. Я видел, как зрачки двигались у нее под полупрозрачными веками, словно ведьма разглядывала комнату сквозь них. Потом девушка решительно двинулась вперед, по-прежнему с закрытыми глазами. Я хотел подхватить Тину под локоть, боясь, что она ударится обо что-нибудь, но девушка уверенно обошла стул и пошла внутрь дома, и дальше без колебаний обходя препятствия и безошибочно находя двери.
Мы прошли через маленькую гостиную, где на полосатом диване было сиротски брошено домашнее платье, вошли в спальню. Тут девушка подошла к бельевому шкафу и полезла в него. Покопавшись в стопке одежды умершей хозяйки, она достала шкатулку. С любопытством распахнула глаза.
На крышке шкатулки были резные украшения — то ли ветки, то ли растения, которые обрамляли центральный рисунок. Посередине был вырезан странный узор, представляющий собой восьмерку с приплюснутыми концами. Внутри одного овала восьмерки был треугольник с точками, от острой вершины которого шла цепочка к узкому центру фигуры. Интересный рисунок.
— Что вам сказал призрак? — задумчиво проговорила Тина, вертя шкатулку в руках.
— Она сказала… — я постарался сосредоточиться на воспоминании о ночном разговоре с Мадлен, — что надо идти к Часовщику. Найти дорогу поможет шкатулка, что хранится у нее дома. Еще она сказала… сказала, что в шкатулку надо поймать кого-то или что-то…
— Кого или что?
— Этого она не договорила, — нахмурился я. Взял шкатулку из рук ведьмы и повертел. Попытался открыть, но этого мне не удалось. Ну ладно, и так ясно, что ведьмины артефакты меня не будут слушаться. — Она не успела. Словно ее что-то гнало прочь от меня.
— Совсем-совсем ничего не сказала?
— Она успела только прошептать: «Время!». То есть ей пришло время уходить.
— Так вот что! — воскликнула Тина, довольно невежливо вырывая шкатулку из моих рук. Провела пальцами по сплюснутой восьмерке посередине. — Я знаю, что ловит этот артефакт. Но возможно ли вообще такое?
— И что же?
— А что, по-вашему, изображено на крышке?
— Восьмерка?
— Хм. Песочные часы!
— Первый раз о таком слышу.
— Неужели? — в голосе ведьмы прозвучало недоумение и даже недоверие. — Странно. А какие часы существуют в Нуре?
— Механические. С маятником. С анкером. Солнечные, — уверенно перечислил я.
— А песочных у вас нет? — усомнилась Тина.
— Ни разу не слыхал.
— Ну ладно. А в нашем мире есть такие. Стеклянные колбочки, соединенные узким отверстием. Одну наполняют песком и переворачивают часы. И отрезок времени, за который песок пересыпается из верхней колбочки в нижнюю, может быть разным. Такие часы у нас в древности были. Сейчас, конечно, их не используют. Но ошибки нет. Это они.
И девушка постучала ноготком по резной крышке.
— То есть в шкатулку ловят время? — уточнил я.
А ведь она права! Возможно, это и пыталась мне сказать Мадлен. Просто я не понял ее слова.
— Как можно ловить время? — продолжала недоумевать Тина.
— Спросим госпожу Аниль? — предположил я, заворачивая находку в полу плаща. — Идем!
И мы, стараясь двигаться почти бесшумно, покинули брошенный дом. Замок щелкнул, закрываясь за нами. Лекарня опустела. Интересно, появится ли здесь когда-нибудь другая хозяйка? Кто знает.
ГЛАВА 33. Ловцы времени
— Ну почему же невозможно? Все возможно, — задумчиво сказала тетушка Аниль, с любопытством рассматривая шкатулку.
— Кому придет в голову ловить время? — удивилась я.
Как ни странно, Северин оказался не таким уж неприятным соседом, как я ожидала. Я опасалась, что он будет относиться ко мне как к прислуге, но этого не произошло. Герцог был предупредителен, за обедом, и за ужином он ухаживал за мной, подливал вина, отодвигал стул, чтобы я уселась. Сначала я чувствовала себя неловко, но потом решила: какого черта? Это мой дом, это я, я делаю герцогу услугу, и не маленькую, согласившись на непонятный мне ритуал связи. Не говоря уже о большем.