Так, это уже точно не золотистый подклад шляпы. А нечто, что сейчас тихо издавало довольные чавкающие звуки.
Стало спокойнее от того факта, что у меня не галлюцинации. Но одновременно – нервно от непонимания происходящего. Я вообще не любила что-то не понимать, и в учебе, и по жизни. Но тут был особый случай.
– Это… что такое? – неуверенно произнесла я, не сводя глаз со шляпы, которая снова выглядела как обычно.
Покосилась на Бестиана, который вел себя как ни в чем не бывало.
– Неважно. Пока что – неважно, – добавил он, глядя на мое хмурое лицо. – Если мы с тобой продуктивно поговорим, то я тебе много чего расскажу. А если разговора не получится, то ты все равно обо мне забудешь.
– Звучит откровенной ласковой угрозой, – хмыкнула я.
– Ею и является, – серьезно кивнул Бестиан. – Но вернёмся к нашей увлекательной беседе. О каком шлейфе следа профессора д’Акировой ты говорила в атриуме? Я не понял, о чем ты.
– Неважно. Пока что – неважно, – передразнила я.
Бестиан улыбнулся, но нисколько не смутился.
– Важно. Твои умения могут быть мне чрезвычайно полезны.
Я фыркнула. Не сомневалась в этом. Мои умения вообще много для кого были бы полезны, потому я пока не распространялась о них никому, чтобы меня не пытались прижать к ногтю.
– Я хочу предложить тебе работу, – неожиданно произнес Бестиан.
От удивления я чуть не подавилась остатками стейка и, наконец, подняла взгляд на собеседника.
– Эм… В качестве кого?
– Моей ассистентки.
– Ассистентки кого именно? – спросила я. – Я все еще без понятия, кто вы… кто ты такой.
– И это очень забавно, учитывая мою публичность и мою профессию, – усмехнулся Бестиан. – Я бы даже подумал, что ты притворяешься, но чувствую, что ты говоришь правду.
Я пожала плечами и придвинула к себе блюдо с запеченой морской рыбой с овощами.
– В Искандере много публичных людей, всяких важных персон, чиновников и так далее, я не могу всех знать. Впрочем, неважно, на самом деле мне неинтересно, кто ты… вы… В общем, без разницы. Работать я на вас не собираюсь, в чем бы ни заключалась моя работа.
– Надо сказать, что это весьма освежающее чувство, когда кто-то меня не знает, – заметил Бестиан. – Что ж, уже только ради этого стоило с тобой повстречаться. Это так… необычно. Я привык, что от меня скорее в страхе разбегаются кто куда.
– Голову не жмет? – деловито поинтересовалась я.
– Что не жмет?
– Корона.
– Какая еще корона? – не понял Бестиан.
– Ну я не знаю, какая-нибудь. Может, золотая, может, серебряная, ну или из костей врагов, уж не знаю твоих предпочтений. Ты так выпендриваешься, что очень хочется подправить тебе корону на голове. Лопатой подправить. Не люблю заносчивых типов, – с ядовитой улыбочкой добавила я, любуясь перекошенной физиономией Бестиана.
Тот зло сузил глаза и произнес уже без улыбки:
– За языком-то следи. Не советую будить во мне беса, Ангелочек.
– А то что? – деловито спросила я. – Превратишься в страшного демона и съешь меня вместо ужина? То-то ты ничего, кроме супа, для себя заказывать не стал. Разгоняешь аппетит перед большой трапезой в лице меня? Ты как раз обещал меня съесть вроде.
– Удивительная ты девушка, – Бестиан недоверчиво покачал головой. – Ты меня вообще не боишься, что ли?
– Немного побаиваюсь, – честно призналась я. – И гадаю, грохнешь ты меня или нет. А то по твоему соблазнительному, ой-й-й, я хотела сказать – саркастичному выражению лица сложно понять твои эмоции, – сумбурно закончила я, чувствуя, какими пунцовыми стали щеки под насмешливым взглядом собеседника. – Но если всё же грохнешь, то можешь тогда подождать, когда я доем? Шикарное блюдо, не хотелось бы уходить на тот свет, не доев эту прелесть. Вообще всё очень вкусное. Прям пальчики оближешь. А эта рыба – просто огонь огненный! Ничего вкуснее в жизни не ела.
На самом деле я ёрничала на нервной почве. Я когда нервничала, всегда начинала говорить много глупостей, такая уж защитная реакция организма. А уж если мне нравился собеседник – у-у-у, пиши пропало! Начинала лепетать что-то бессвязное, резко становясь косноязычной.
А в общении с этим мужчиной испытывала двойственное чувство: я побаивалась его, и одновременно с этим – испытывала к нему влечение. Странное, ничем для меня не объяснимое чувство. И это нервировало еще больше. Такой вот замкнутый круг.