В тот момент я понял, что за все интервью он ни разу не упомянул о взломе компьютерных систем. Он говорил только о злоупотреблении телефоном. Я спросил, что подвигло его заняться взломом компьютеров. Он ответил: «Один парень из моей школы узнал, что я занимаюсь телефонным фрикингом, и подумал, что меня заинтересует новый школьный факультатив с углубленным изучением компьютерных наук. Сначала я сказал, что это не мое, но он возразил: “Знаешь, я слышал, телефонные компании начинают использовать компьютеры”. Мне этого было достаточно. Я должен был разобраться в этой теме.
Пришлось пойти к преподавателю, мистеру Крису, и спросить его, могу ли я записаться на факультатив, потому что у меня не было необходимой подготовки (которая тогда предполагала углубленное изучение математики и физики). Кроме того, моя успеваемость ухудшилась из-за постоянного недосыпа. Мистер Крис не хотел меня принимать; тогда я продемонстрировал ему свои навыки фрикинга, назвав его телефонный номер, который не был указан в справочнике, а также номера его детей. Он сказал: “Это волшебство!” и принял меня в группу.
Нашей первой задачей было написание программы на языке Fortran для вычисления последовательности Фибоначчи, которая показалась мне слишком скучной. Я пошел в местный университет в Нортридже и попытался получить доступ к компьютеру. Там использовались те же компьютеры и операционная система, но мне не разрешали проводить за ними более пяти минут. Я попросил руководителя компьютерной лаборатории дать мне больше времени. Он сказал, что я не студент колледжа и вообще не должен там находиться, однако он видел мою заинтересованность в компьютерах, и, чтобы поощрить ее, дал мне для практики логин и пароль своей личной учетной записи. Представляете? Вот так в те дни обращались с компьютерами.
В итоге я узнал о низкоуровневых вызовах операционной системы. На школьном факультативе мы это не изучали. В школе мы все использовали один модем, подключенный к телефонной трубке и акустическому соединителю. Он работал постоянно, и все по очереди вводили свои логины и пароли для получения доступа к терминалу и модему. Я написал низкоуровневую программу, которая оставалась активной в фоновом режиме и записывала все нажатия клавиш.
Настал день, когда ученики мистера Криса должны были показать ему, сколько чисел Фибоначчи вычислили их программы; у меня не было ничего. Мистер Крис отчитал меня перед классом, напомнив о том, как он, на свой страх и риск, разрешил мне посещать занятия, а теперь я даже ничего не могу ему показать. Все присутствующие смотрели на меня. И тогда я сказал: “Вообще-то, я был слишком занят написанием программы для взлома паролей. Ваш пароль – johnco”. Он спросил: “Как ты это сделал?” Я объяснил ему, и он поздравил меня, объявив всему классу о том, что я компьютерный гений. Он совсем не рассердился. Возможно, это был очень плохой урок для меня с точки зрения этики».
Я спросил Митника, что, по его мнению, стоит делать родителям, если они заметили признаки того, что их ребенок занимается вредоносным хакерством. Вот что он посоветовал: «Покажите им законные способы занятия хакерством. Направьте интерес на такие законные и этичные занятия, как посещение конференций по информационной безопасности и участие в конкурсах типа “захват флага”. Родителю стоит бросить ребенку вызов, сказав что-то вроде: “Итак, ты думаешь, что достаточно хорош, чтобы победить в соревновании по захвату флага?” Таким образом родитель применит к ребенку метод социальной инженерии, а тот получит удовольствие от хакерства, не нарушая при этом закон. Например, сегодня я легально взломал корпоративную сеть, и это показалось мне не менее захватывающим, чем те неэтичные и противозаконные вещи, которыми я когда-то занимался. Хотел бы я, чтобы в мое время существовали те законные способы взлома, которые есть сейчас. Жаль, что я не могу вернуться и все исправить. Знаете, чем отличается незаконный взлом от законного? Написанием отчета!»
Я спросил, как Митник, обладающий жизненным опытом «по обе стороны забора», относится к тому, что правительство считает себя вправе следить за частной жизнью граждан. Вот что он на это сказал: «Я думаю, мы все имеем право на частную жизнь. Моя последняя книга “Искусство быть невидимым” (https://book24.ru/product/iskusstvo-byt-nevidimym-kak-sokhranit-privatnost-v-epokhu-big-data-5255267/) как раз о том, как человек может сохранить тайну своей частной жизни. Я думаю, очень трудно сохранять приватность, если вами интересуется кто-то вроде АНБ или правительства, обладающих неограниченными средствами. Если они не могут взломать ваши зашифрованные сообщения, то могут просто использовать одну из многих известных им уязвимостей нулевого дня и взломать ваш компьютер, либо купить такую уязвимость. За 1,5 млн долларов можно купить уязвимость нулевого дня в системе Apple, за полмиллиона – брешь в системе Android и так далее. Если у вас есть средства и ресурсы, вы получите необходимую информацию. В той книге я написал, что владею способом, который позволяет защититься даже от них, но его сложно осуществить и он включает в себя много шагов. Однако я думаю, что это все-таки можно провернуть таким образом, что даже АНБ и любому правительству будет трудно до вас добраться. Я понимаю, что в определенных случаях правительство должно обладать информацией, например когда речь идет о терроризме, но они хотят видеть и слышать всех и вся. И если за вами наблюдают, вы меняете свое поведение, а это означает ограничение свободы. Я не думаю, что свобода возможна без конфиденциальности».