И даже хорошо, что ее расстреляют, а не повесят! Вот идет она босиком на расстрел, словно Зоя Космодемьянская и должна произнести что-то особое в последнем слове.
Но что сказать? Ларе не приходило на ум ничего оригинального. Что-то банальное типа: Да здравствует Сталин! Или - Слава Родине!
Лара подошла к краю оврага. Последовала команда:
- Повернись!
Девочка развернулась, стала лицом. Уже довольно высокая, на бледном лице ни кровинки, волосы красной медью развиваются по ветру. Рваное, окровавлено платье, выше колен, пунцовые от холода ноги. И изумрудные глаза горят, и пылают гневом. В них нет страха, а только решимость пройти до конца.
Лара во всю глотку крикнула:
- Смерь фашистским палачам! Слава Родине!
Гитлеровцы подняли автоматы, и ждут команды. Лара думает: "вот сейчас она узнает, где новый свет"!
И тогда... Встретить с Иисусом и дедушкой Лениным. И все то осталось... Наверное будет не слишком больно, когда пули вонзятся в живот и грудь. Во всяком случае, не большее, чем обжигающее пламя по пяткам, и стальная проволока, рвущая кожу на спине.
А потом уже конец, и сразу в рай. Увидеть там своего дедушку. И многих других бойцов, что уже сложили головы в войне с фашизмом. А потом они все встречаться в счастливой вечности! И будут жить в радости и блаженстве!
Лара смотрит прямо... Без страха, не обращая на холод, и ледяной ветер, продувающий рваные лохмотья ее старого изорванного платья.
Следует команда и, немцы открывают огонь. Девочка заставляет себя смотреть прямо. Смерть это только конец мучениям, а вовсе не жизни.
Пули пролетают над головой, одна из них даже срезает прядь красных волос, но ни одна не задевает Лару.
Следует повторная команда, и снова фашисты стреляют... Пули проносятся мимо. Пара их них пробила подолы короткого платья. Лара удивляется и хихикнув произносит:
- Мазилы!
Гитлеровский командует:
- Взять ее и отвезти в тюрьму!
Девочку грубо хватают за волосы, и снова волокут к возу. Ларе приходиться заплетать ноги и идти согнувшись. И снова боль и волосах, и в спине, подошвы сводит от холода, и ледяной корки, от которой лопаются волдыри.
Лара вместо облегчения, что расстрел миновал, ощутила досаду. Вместо близкого рая снова мучения, и пытки. И ей придется это выдерживать.
Ну, что же следует собрать все мужество и держаться до конца.
Лару волокут к возу, угрожая сорвать скальп. Потом девочку привязали за руки веревкой к крыше спине воза. И уселись за коней.
Нашли новую пытку. Заставили босой, и полураздетой бежать за возом по снегу.
Лара задыхалась от бега. Голодная, измученная девочка, мчалась за возом. Фашисты выбирали скорость, так чтобы Лара едва успевала перебирать, босыми, подпаленными, и сбитыми ногами. Юная партизанка испытывала головокружение, но продолжала мчаться.
Немцы гнусно хихикали. Указывали на девочку пальцами. Лара, собрав силы крикнула:
- С вас шкуру сдерут!
И в ответ смешки. Возница подхлестнул коня, веревка натянулась, и Лара упала на живот, ее поволокло. Девочка закричала от боли. Драло грудь, разрывало кожу.
Некоторое время Лару волокли, пока она не потеряла сознание. Потом ее подняли, положили на воз и укрыли. Отвезли в тюрьму.
Опытный немецкий врач вколол укол, и девочка снова пришла в себя.
Фашист заметил:
- Пусть сегодня отдохнет!
Лару буквально отнесли в камеру. Девочка провела там полдня и ночь, полузабытье. Но под утро пришла в себя и заговорила. На завтрак узницам дали плохо испеченного хлеба и крапивного супа. Лара поела и, ей стало немного легче. Но было очень больно. Болела и содранная грудь, и живот и исполосованная спина, и сбитые, покрытые лопнувшими волдырями ноги. Побаливали и волосы, за которые дергали, и покрытые синяками кисти рук.
Да пытали ее изрядно. Лара вздрогнула. Что ей сулит следующий день?
Будут ли пытки?
Вскоре снова появились фашисты, и поволокли едва прикрытую окровавленными лохмотьями девочку-подростка, на допрос. На сей Лару ввели в специальный кабинет, стены которого увешаны различными пыточными приспособлениями.
Фон Краузе сидел на кожаном кресле. Рядом суетились палачи, в красных масках. По правую руку от штурмбанфюрера стояла женщина в белом халате и дающих зеркальные блики очках. На руки она одела резиновые перчатки.