А вот пример рассказа второго типа: “Вор-взломщик собирается ограбить ювелирный магазин. Он ловко открывает замок отмычкой, а затем проползает под лучом электронной сигнализации. Он знает, что если коснется этого луча, то раздастся сигнал тревоги. Он тихо открывает дверцу хранилища и видит блеск драгоценностей. Но когда вор тянется к ним, он наступает на что-то мягкое. Он слышит визг и видит, как что-то маленькое и пушистое пробегает мимо него к входной двери. И тут раздается звук сигнализации”.
После прослушивания каждого из таких рассказов испытуемым задавали один вопрос, и пока они думали над ответом, сканировали мозг. После первого рассказа им задавали такой вопрос: “Почему вор сдался полиции?” А по поводу второго — такой: “Почему сработала сигнализация?” Чтобы ответить на первый вопрос, испытуемому требовалось разобраться, что было у вора на уме, а чтобы ответить на второй — просто обладать некоторыми общими знаниями.
Сканирование мозга показало, что у здоровых испытуемых в поисках ответа на первый и второй вопросы были задействованы разные отделы мозга. Первый вопрос, требовавший оценить психологическое состояние другого человека (в данном случае — ошибочное убеждение вора, что он разоблачен), вызывал активацию определенного участка в середине префронтальной коры — одной из самых эволюционно развитых областей нашего мозга. Когда испытуемые размышляли над ответом на второй вопрос, активации этого участка не наблюдалось.
Зона префронтальной коры, возбуждавшаяся при прослушивании этого рассказа, обладает широким кругом связей со многими областями мозга, особенно с теми, которые требуются для извлечения хранящихся в памяти сведений и личных воспоминаний, позволяющих “читать между строк” или “видеть насквозь”, постигая скрытый смысл наблюдаемого. Эти навыки тесно связаны с моделями психического состояния и также явно отсутствуют у аутистов.
В ходе второго исследования выяснилось, что причина отсутствия этих навыков при аутизме может быть связана с тем, что ключевой участок мозга, необходимый для их работы, у аутистов не включается. Это исследование было аналогично предыдущему, но испытуемыми были пациенты, страдающие синдромом Аспергера. При этом синдроме у людей наблюдаются характерные черты аутизма в сочетании с нормальным или высоким коэффициентом интеллекта. Как и можно было ожидать, этим испытуемым потребовалось больше времени, чтобы ответить на вопрос, который требовал понять, что было у вора на уме, но рано или поздно им все-таки удавалось ответить. Однако характер активности мозга, которая у них наблюдалась, разительно отличался от характера активности, отмеченной в мозге здоровых испытуемых. Зона префронтальной коры, активировавшаяся в предыдущем исследовании, здесь вообще не активировалась. Вместо этого возбуждался другой участок мозга, расположенный непосредственно под ней. Из полученных ранее результатов уже было известно, что этот участок связан с общими когнитивными способностями11.
Эти данные позволяют предположить, что испытуемым, страдающим синдромом Аспергера, удавалось разобраться в том, что на уме у вора, с помощью модуля головного мозга, который большинству из нас помогает разбираться в простых причинно-следственных связях, вроде тех, что работали во втором рассказе. Испытуемые находили ответ, как находят подходящие слова при решении кроссворда.
Помимо неспособности интуитивно осознавать, что у других на уме, люди, страдающие синдромом Аспергера, отличаются плохой способностью понимать язык тела и мимику. Саймон Бэрон-Коэн и его коллеги из Отделения экспериментальной психологии Кембриджского университета не так давно проводили исследование, в котором приняла участие профессиональная актриса. Исследователи фотографировали ее лицо, когда она изображала десять основных эмоций (грусть, радость, гнев и другие) и десять более сложных (замышление недоброго, восхищение, интерес и так далее), а затем показывали фотографии (полностью или по частям, например глаза или рот) двум группам испытуемых: здоровым людям и страдающим синдромом Аспергера. Испытуемых просили назвать эмоции12.
Звуки, издаваемые животными, в том числе пение птиц, отличаются от языка тем, что они генерируются в основном за счет врожденных бессознательных механизмов.