Наука и искусство продолжают существовать, но они приобретают чрезвычайно интересные характеристики. Мы замечали, что главным принципом развития науки при первом методе оценки собственной ситуации является принцип неопределенности, неполноты знания. Человек что-то знает сегодня, но завтра уровень его знаний может возрасти или снизиться. При втором методе оценки собственной ситуации, наоборот, господствует принцип полной уверенности. В этом случае идеологически обоснованный, доктринерский «результат» известен до начала исследования, и нужно просто выявить несогласных и заставить их молчать.
Такая же ситуация господствовала в искусстве. Коллектив давал указание, что нужно показать и рассказать (так называемый социалистический реализм). На первый взгляд, социалистический реализм рисует людей такими, какие они есть. Однако такое искусство не в состоянии отразить настоящий момент: оно не живет здесь и сейчас, а стремится показать пейзаж, который должен был видеть слепой и мертвый коллектив. Социалистический реализм — искусство совсем не абстрактное, но при этом это искусство не имеет ничего общего с реализмом как таковым.
Рассмотрим, например, фильм “Кубанские казаки”, рассказывающий о жизни села в послевоенные годы. Если бы этот фильм был реалистическим, он показал бы полуголодных людей, не имеющих возможности бежать из деревни в город, поедающих кору деревьев и картофельные очистки. Но в фильме изображены сытые танцующие крестьяне, переполненные хлебом поля. А это еще дальше от реальности чем любая абстрактная картина: абстракция честно заявляет, что она не есть реальность, и этим реальность не трогает, здесь же мы имеем дело с подлым мифом, который подменяет реальность собой, и делает это не просто так, чтобы поиграть с художественными средствами, а с целью обмана и закабаления зрителя.
Почему так получается? Вернемся к описанию двух методов. Начнем с вертикального. Человек сравнивает собственную сегодняшнюю ситуацию со вчерашней. Итак, он находится в контакте с реальностью здесь и сейчас, с прошлым и настоящим, а на основе этого строит планы на завтра. Теперь горизонтальный метод: человек сравнивает свою ситуацию с ситуацией окружающих. Здесь все диктуется другими. Человека нет в своей собственной жизни: он зависит от того, кому завидует. Вместо будущего — очевидно недостижимое «я хочу быть как он». Здесь нет ни своего времени, ни своего места, ни своего будущего. Вместо этого — кажущаяся реалистичной, но на самом деле совершенно нереальная идея перевоплощения.
Живые и неживые идеиЧеловек живет в мире не сам по себе, а в контакте с другими, эти контакты имеют очень важное значение и составляют весомую часть реальности. Люди обмениваются мыслями и идеями. Но эти идеи лишь материал для внутренней переработки и осмысления, что очень важно подчеркнуть.
Человек может и должен воспринять мысль другого такой, какая она есть, а не такой, как хотелось бы услышать: воспринимать надо адекватно, без искажений и помех. Но затем человек должен понять, то есть творчески переработать эту мысль. Тогда результат будет живым, так как эта мысль, в какой-то уже новой форме, станет частью его собственного внутреннего диалога.
Такому восприятию есть опасная альтернатива: идея может быть воспринята без осмысления, изменения и внутреннего комментария, и такая идея осядет в душе мертвым грузом. Имплантированная идея станет «пулей», неживой частью человека, тем кирпичиком, из которого строится его неживое Социальное Я. При этом абсолютно неважно, правильная это идея или нет.
Человеку нужна еда, но если у него в желудке окажется бутерброд с колбасой в том виде, в каком он был на тарелке, это может привести к смерти. Бутерброд с колбасой должен попадать в желудок человека хорошо пережеванным и смоченным слюной. В таком же виде должна оказываться внутри человека и идея.
Нет ничего плохого в чтении Ленина, если мы имеем право размышлять над тем, что он сказал, соглашаясь с одним и не соглашаясь с другим. Но идеология требует, чтобы мы сохраняли идеи в неизменной форме. Если читать Ленина, априори считая, что он всегда прав, наступит мыслительный эквивалент несварения желудка. Тем более что Ленин никогда ни в чем не сомневался.
Итак, мы берем идею и обдумываем ее, говоря: “А так ли это?”. Только после этого мы принимаем ее, говоря: «Я буду обдумывать эту идею и в дальнейшем, я не принимаю ее на веру». В этом случае идея органично становится частью внутреннего диалога и развивает индивидуальность человека. Человек использует такую идею как затравку и развивает ее внутри себя, так же как кораллы заселяют и постепенно полностью обживают упавший в океан кусок дерева.