8 день. Лена (она же – Алька)
Он тянет водолазку вверх, и я напрягаюсь. У нее слишком узкий ворот. Он снимет ее вместе с моим париком!
Я представляю, как вместе с париком спадет моя маска, и умная элегантная библиотекарь Аля превратится в дурочку-студентку Малинину. Я холодею от ужаса.
Он мою реакцию трактует по-своему.
- Прости!
Я вижу в его глазах разочарование и обиду. Мне хочется броситься ему на шею, чтобы он понял, что тоже небезразличен мне.
Хотя вообще – глупейшая ситуация. Еще вчера я считала его чуть ли не монстром, не способным на доброту и прочие нежности, а сегодня схожу с ума от желания его поцеловать.
Он выходит из комнаты и закрывает дверь. А я бросаюсь на кровать и тихонько плачу.
Я понимаю, что из наших отношений всё равно ничего путного бы не получилось. Невозможно долго играть роль другого человека. Можно постричь и перекрасить волосы (чтобы не бояться за съезжающий парик), можно бросить универ, можно даже сменить имя и фамилию. Но сделает ли это меня той Алей, которая так понравилась ему? Вряд ли.
Я долго не могу уснуть – вспоминаю каждое мгновение сегодняшнего дня. Я уже не воспринимаю Дмитрия Сергеевича как декана и преподавателя. Я даже мысленно уже не называю его по имени-отчеству. Дмитрий. Дима. Неужели я на самом деле смогу обратиться к нему именно так?
И сама же себе отвечаю – не смогу. Просто потому, что утром он напоит меня кофе (возможно, даже накормит завтраком) и отправит в Питер на электричке. И умница Аля растворится в шумной разномастной толпе.
Как ни странно, но о пересдаче я совсем не думаю. Мне даже почти всё равно, что меня могут отчислить из университета. Да, будет обидно, и получение диплома бакалавра придется отложить на целый год. Но это кажется таким несущественным, что просто удивительно.
Я даже подумать не могла, как за каких-то полдня почти незнакомый человек может стать таким знакомым и родным.
Я вспоминаю, как он коснулся меня губами. И как мое тело мгновенно на его ласки отозвалось.
И зачем я вообще надела эту водолазку? Была бы в блузке с пуговками, и всё могло закончиться совсем по-другому. Я закрываю глаза и пытаюсь представить ту сцену, которая у нас с ним не случилась.
Так, погрузившись в мечтания, и засыпаю.
***
- Вставай, соня!
Он будит меня, когда за окном уже сияет солнце.
- Что? – я с трудом открываю глаза.
Он улыбается:
- Завтрак готов.
Кажется, он не сердится, и когда я понимаю это, то тоже начинаю улыбаться.
- Пять минут на умывание, - командует он. - В ванной есть новая зубная щетка.
Я появляюсь в кухне несколько позже. На столе – сковородка с яичницей и две чашки кофе. Чувствую себя почти счастливой.
- Твое любимое место в Пушкине? – спрашивает он, когда мы приступаем к еде.
Я, кажется, краснею.
- Не знаю. Я здесь первый раз.
- Первый раз в Пушкине? – удивляется он. – Не может быть! Жить в Питере и не побывать в Пушкине? Ох, Аля, кажется, мне нужно взяться за повышение твоего культурного уровня. Для начала пойдем по тропе, проложенной толпами туристов, - Екатерининский дворец и Царскосельский лицей. Это банально, но для знакомства с городом – самое то.
Я восторженно киваю. С ним я готова идти на край света.
Екатерининский дворец поражает великолепием. Ах, как хотелось бы прогуляться по нему в тишине, без сопровождения экскурсовода и толп говорящих на разных языках туристов!
В занесенном снегом парке гораздо спокойнее.
«Веди, веди меня под липовые сени,
Всегда любезные моей свободной лени,
На берег озера, на тихий скат холмов!..
Да вновь увижу я ковры густых лугов,
И дряхлый пук дерев, и светлую долину,
И злачных берегов знакомую картину,
И в тихом озере, средь блещущих зыбей,
Станицу гордую спокойных лебедей».
Я не сильна в поэзии, но несколько стихотворений Пушкина помню наизусть. И как же восхитительно гулять по тем местам, где когда-то гулял и он.
- Нравится? – тихо спрашивает Дмитрий.