Если в любви открывается для нас возможность каких-то отношений, то мы больше уже не являемся центром, вокруг которого вращаются сателлиты-спутники. Теперь мы почти на положении равных, почти, потому что понадобится много времени, чтобы преодолеть чувство, что центр – это все же я. В конечном итоге мы можем прийти к тому состоянию, которое пронизывает все Евангелие, – к способности себя забыть в созерцании другого человека и в служении другому человеку, в служении Богу. Это первое, что мы должны сделать, – оторвать свое внимание от себя самих и обратить его на Бога и на человека рядом с нами. Любовь – удивительное чувство, но она не только чувство. Любовь – это состояние всего существа.
Как его достичь? Первое, о чем мы можем себя спросить, это в каком смысле я могу сказать, что люблю тех, кого люблю? Очень легко любить тех, кто за тридевять земель, и очень трудно любить близкого человека, который хочет смотреть телевизор, когда я хочу спать. Что значит «я люблю свою жену, дочь, брата, другого человека»? Люблю ли я его так же, как любимое лакомство? Иначе говоря, питаюсь им изо дня в день, сковываю его, высасываю его, как вампир? Тогда, действительно, его присутствие для меня драгоценно, я не могу без него обойтись, он необходим для самой моей жизни. Это ли мы хотим сказать? Так вот, если мы честны, то очень часто нам придется согласиться: да, именно это. И нет ничего удивительного, что тот, кто становится жертвой нашей любви, хотел бы сказать: люби меня меньше, но дай мне дышать. Или научись любить меня иначе, чтобы мне не быть твоим пленником, пленником человека, который лучше меня знает, как я должен жить, в чем мое счастье, каков мой путь духовный или житейский. Научись любить меня так, чтобы твоя любовь была для меня свободой!
В любви есть три стороны. Во-первых, любящий человек дает, хочет давать. Но для этого нужно уметь давать. Как часто бывает, что на самом деле мы даем не по любви, а потому что давать – это один из способов утвердить себя, показать себе самому и другим свою значительность. Но получать от человека на этих условиях – очень больно. Любовь только тогда начинает давать, когда она забывает о себе, когда это радость, в которой можно забыть себя для радости другого человека. Такая любовь, которая умеет давать, гораздо более редка, чем мы воображаем.
С другой стороны, в любви надо уметь получать. Но получать порой гораздо труднее, чем давать. Мы все знаем, как мучительно бывает получить что-нибудь от человека, которого мы не любим или не уважаем. И вот, для того чтобы уметь давать и уметь получать, нужно, чтобы любовь дающего была самозабвенной, а получающий любил дающего и верил, безусловно, в его любовь. Если бы мы чаще это вспоминали, то меньше удивлялись бы, что любимый человек без радости, иногда со сжимающимся сердцем обращается к нам за помощью и ее от нас получает.
Но даже там, где и давать, и получать – радость и праздник, есть еще одна сторона любви, о которой мы забываем. Это – жертвенность. Но жертвенность не в том смысле, в котором мы обычно о ней думаем. Например, человек, который любит другого, готов на него работать, лишать себя чего-нибудь, чтобы тот получил нужное. Нет, та жертвенность, о которой я говорю, относится к чему-то более внутреннему. Она заключается в том, что по любви к другому человек был готов отойти в сторону. Ведь порой бывает так между мужем и женой. Они любят друг друга сильно, крепко, нежно, радостно. И один их них ревнует мужа или жену по отношению к прошлому. Тому, кто так неумно любит, хотелось бы, чтобы жизнь началась только с момента их встречи, потому что что-то живет в душе любимого человека помимо него. Это одна из самых опасных вещей. Любящий должен принять тайну прошлого как тайну, и ее уберечь, должен допустить, что в прошлом были такие отношения любимого человека с родителями, друзьями, подругами, такие события жизни, к которым он не будет причастен, а только сможет любить оберегающей, почтительной любовью. И здесь начинается область, которую можно назвать областью веры – веры не только в Бога, а взаимной веры одного человека в другого.
И любя человека, мы должны научиться чуткости, которой мы боимся, потому что быть чутким – это неминуемо пережить не только большую, глубокую радость, но и большую, острую боль. В этом удивительная тайна любви – мы призваны так любить, как нас возлюбил Бог, то есть до самозабвения, до креста, до смерти. Мы призваны так друг друга любить, чтобы свою жизнь истощать до конца, отдать до конца друг для друга. Силы тела – пропадут, умственные силы поколеблются, все душевное может рано начать увядание и долго, долго вянуть. Но одно не может в нас умереть – это живое сердце и наша любовь.