И вот однажды собрались они в главной зале, совещаясь, что бы предпринять. И привратника тоже позвали — он человек старый, опытный. Может, что и присоветует.
И сказал им привратник:
— В подвалах замка видимо-невидимо сокровищ. Есть и золото, и камни драгоценные.
Обрадовались принцы и принцессы, стали спрашивать, почему же он раньше им не сказал об этом.
— Тайну эту можно доверить только принцу или принцессе, — пожал плечами старый привратник, — и все не так просто, как вы думаете. Охраняют те сокровища голодные чудовища.
— А может быть их покормить? — спросила одна принцесса.
— Можно и покормить, — согласился привратник, — да только едят они пищу неосязаемую. И пойти туда может только очень храбрый человек.
Один из принцев тут же сказал:
— Я самый храбрый и самый смелый. Я пойду.
На самом-то деле он был самый хвастливый, но привратник кивнул головой и повел принца к заветной двери в подвал. Там он вручил принцу несколько свечей и, велел идти не сворачивая, пока не попадет в большой зал с сундуками. А там пусть открывает любой и берет, сколько унести сможет. И подал ему котомку.
Взял принц свечи, взял котомку и пошел. Идет себе прямо, а поворотов и коридоров боковых видимо-невидимо. Принц прямо идет, никуда не сворачивает.
И вдруг сзади голосок раздался. Тоненький такой:
— Скажи, что это? Оно боится.
И голос грубее ответил:
— Тихо! Страх — это еда.
— А куда оно идет? — опять спросил голосок.
— Пусть идет, — успокоил грубый.
Принц, слыша это, вжал голову в плечи и прибавил шагу.
— И вправду еда! Я уже ем, — сказал, чавкая, тонкий голосок.
— Ешь, не болтай, — ответил грубый.
Принц еле сдерживался, чтобы не побежать. И тут прямо перед его носом что-то пронеслось из одного бокового хода в другой. Но принц шел все дальше. Он уже жалел о том, что вызвался. Пусть бы кто другой шел. Из следующего коридора на него смотрели два зеленых глаза. Принц хотел было пройти мимо, но тут над его ухом кто-то зачавкал. И принц с воплем отпрянул в сторону.
— Еда, еда! — раздавалось со всех сторон. И принц увидел спешащих к нему каких-то странных небольших существ. Напоминали они осьминогов и ростом были принцу по пояс. Но приближаясь ближе, они выросли до таких размеров, что присоски на щупальцах, почти невидимые раньше, стали размером с блюдце. И щупальца с этими присосками, на которых подрагивали капли чего-то липкого, тянулись к нему. Медленно и неотвратимо.
Принц заорал от ужаса…
Напрасно ждал его у дверей привратник, напрасно ждали голодные принцы и принцессы. День близился к вечеру, и стало ясно, что с принцем что-то случилось.
Тогда вызвалась пойти одна принцесса. Ее долго отговаривали, но принцесса настаивала на своем. И вскоре привратник отвел ее к заветной двери, дал ей котомку и свечей, и ушел.
Долго стояла девочка, собираясь с духом.
— Если меня там съедят, — говорила она чуть слышно, — значит, я умру. Но когда-нибудь я все равно умру. И уж лучше быстро, чем медленно умирать от голода.
— Боюсь ли я? — спросила она сама себя и ответила, — нет, не боюсь. Страшнее смерти ничего нет, а к ней я готова.
И она открыла тяжелую дубовую дверь. Весь проем был заполнен толстыми переплетенными шлангами. Девочка задумчиво потрогала один из них. Пройти во внутрь было невозможно. В сердцах она пнула эти шланги ногой.
— Ой, мама! — донесся тоненький голосок из подвала и «шланги» вдруг зашевелились, а один даже стал заметно потоньше. Принцесса помотала головой, думая, что это ей привиделось. Но тут щупальце потолще мягко отодвинуло принцессу назад и, нащупав дверь, захлопнуло ее у девочки перед носом.
— Ничего себе! — подумала Принцесса, она опять открыла дверь и сказала, — с принцессами так не обращаются, вы дурно воспитаны.
Щупальца втянулись куда-то вглубь, но девочка заметила, что они стали еще чуть-чуть тоньше.
Принцесса зажгла свечу и пошла прямо по коридору. Над ее ухом раздалось смачное чавканье.
— Прекратите чавкать, — сказала она, даже не обернувшись, — чавкать за столом — это дурной тон.