- Самое большее - дня два, может три. Дальше слухи расползутся по городу, и есть вероятность, что толпа попрет освобождать законного короля и свергать узурпатора.
- Это я узурпатор? - вспылил Эдвард, грохнув кулаком по столу. Лицо его залилось краской.
- У тебя есть другие варианты?
Король откинулся на спинку стула, прикрыл глаза.
- Хорошо. Как это все обставить?
- А о чем ты думал, когда приказал доставить его сюда? Я ж тебе предлагал все сделать по-тихому. После ареста при попытке бегства. Теперь сложнее.
- В чем разница? - спросил король. - Разве здесь он не может совершить попытку к бегству?
Алан улыбнулся.
- Таким ты мне нравишься больше. Нужно обмозговать.
- Вот и обмозгуй на досуге, чтоб это выглядело по-настоящему и эффектно, при поддержке пособников. Громкий побег с жертвами и смертью подозреваемого. Мне надоело о нем говорить и думать. А пока обсудим денежную реформу.
Шрам на левой брови Алана Клатенхофа налился кровью, стал бордовым. Его злили попытки короля сменить тему, но вот, наконец, тот принял верное решение. Он задышал глубоко, стараясь успокоится.
- Что ж, давай обсудим, - как можно спокойнее произнес он. - Вот только мне думается, это не со мной обсуждать нужно, а со всеми на королевском Совете.
- Я с тобой не соглашусь, друг мой, - парировал Эдвард. - Не буду лукавить, я все уже обдумал. Нужен лишь надежный человек, который сможет все провернуть. Начать следует по-тихому, чтоб не устроить панику. На мой взгляд, ты самый подходящий кандидат. И... пока я только тебе могу доверять.
- Польщен. И так, с чего начнем?
Король хлопнул в ладоши, потер одну о другую.
- Прежде всего твои люди должны собрать все имеющиеся в колонии принтеры и расходные материалы.
- Только не говори, что собираешься печатать бумажные деньги, - перебил короля начальник его охраны. - Они быстро придут в негодность, а без электричества мы не сможем восполнять испорченные купюры.
- Все верно. Это только первый этап реформы. Собираем все, учти, все принтеры. Нам не нужно, чтоб еще кто-то мог печатать наши деньги. Печатаем купюры. Объявляем обмен кредитов на купюры. Ясно, поначалу никто на это не поведется, но чем ближе будет момент, когда мы останемся без электричества и, соответственно, терминалов, дело пойдет. У них не будет другого выхода. Установим курс обмена кредитов на аякс. Я уже и название придумал. А тем временем будем готовить второй этап реформы. Наши геологи в поисках месторождений золота, серебра, меди. Кстати, одно серебряное месторождение уже нашли на северной оконечности нашего острова. Не смотри такими глазами, мне только сегодня доложили.
- Ты отправил геологов на такое важное задание и не поставил меня в известность?
- Подбирал момент. Что, похоже не очень удачный выбрал?
Начальник королевской охраны покачал головой.
- Ладно, разберемся. Дальше рассказывай.
- А дальше все просто, добываем руду, плавим металл, чеканим свой аякс. Устанавливаем курс обмена, и вместо бумажек выдаем народу ценные монеты. И вот когда монеты зазвенят в их карманах и кошельках, мы начнем продавать им землицу.
Король замолчал. На толстом лице растянулась неприятная слащавая улыбка.
Клатенхоф отвернулся. В который раз мелькнула мысль, зачем он во все это ввязался. Сам Алан проработал в колонии более пятнадцати лет на должности заместителя начальника отдела Разведки и Защиты информации. Его непосредственный начальник три года назад ушел на пенсию. На его место прочили Алана, но с земли прислали своего человека. Как Саммерфилду удалось добиться назначения на такую должность, осталось тайной. Клатенхоф, будучи хорошим специалистом, и при том с полным отсутствием амбиций, воспринял появление нового начальника вполне лояльно. А когда понял, что тот прекрасно осваивает выделенные на отдел средства не по целевому назначению, принял в этом активное участие. Годами они прикрывали друг друга, зарабатывая немалые деньги. И когда Эдвард пришел со странным предложением узурпировать власть в колонии, Клатенхоф не задумываясь согласился, предполагая в том немалую для себя выгоду.
Не ошибся ли?
- Ты уже в игре!
Эти слова резанули по живому. Наконец-то стало ясно, что время шуточек, если оно и было, осталось позади. Ему так не хотелось верить, что ситуация очень серьезна и даже опасна. И вот тому подтверждение. Лейтенант Джонс и Ульрик Вебер оказались правы.
Не обуваясь, Ярослав встал и прошелся по маленькой камере карцера едва закрылась дверь за королем. Саммерфильд остался визитом не доволен. Он хотел полного повиновения, но это так коробит после всего произошедшего. Подчиниться сейчас, означает окончательно перестать себя уважать. И так уже опозорился на весь мир. Так просто корону еще никто и нигде не просырал. Другого слова и не подберешь. Что может предпринять Саммерфилд? Да, что угодно. Он никогда не слыл смельчаком, и коль решился на переворот, значит за ним стоит реальная сила. И эта сила может вынудить короля пойти на крайние меры, дабы избавиться от конкурента. Что же делать? Смириться и ждать его решения?
Ярослав помотал головой, отвечая на собственный вопрос.
Побег. Вот выход.
Устроить переполох в камере не сложно. Вон, за шторкой унитаз, ночью заткнуть его, чтоб вода пошла на перелив, позвать дневального. Тот зайдет проверить, в чем проблема. Обезвредить его дело плевое, еще не все навыки в командорском кресле просидел. Силенок хватит. А дальше что? У входного шлюза два охранника. Вооружены. На моей стороне эффект неожиданности, на их - численное превосходство, оружие. И их не заботит соблюдение тишины, скорее наоборот, а вот мне катастрофически важно провести операцию в максимальной тишине. Сложновато, но... представим, мне все удалось. Большая вероятность, что ни одного грави-скутера возле штаба не окажется. Куда бежать? Несколько километров по степи к поселению. Какова вероятность, что за это время не обнаружится побег, тем более, что убивать охрану я не собираюсь, как никак мои недавние подчиненные. Шансы минимальны, скажем так. А если все же добраться до поселения, где укрыться? Кому можно довериться? Понятия не имею, где кто живет. Можно попытаться найти укромное местечко на самом корабле. Здесь много мест, куда годами не ступает нога человека. Вот только там я тоже долго не протяну и все равно придется выбираться через день, два, неделю.
Все следует хорошенько обдумать и взвесить.
Ярослав уселся прямо на пол у стены и вытянул ноги.
Дверь отворилась и с подносом в руках вошла его бывшая секретарша Хлоя. Темные ровные волосы аккуратно собраны в хвост. На красивом лице минимум косметики, как и всегда. На губах едва угадывается розовая помада. Значит она осталась при штабе.
Пленник встал. Девушка виновато улыбнулась, будто она виновата в его злоключениях. Молча поставила поднос прямо на кровать, которую вполне можно использовать вместо стола, ведь белье так и не дали. Девушка нервно оглянулась на дверь, где маячил дневальный, подмигнула Ярославу и что-то сунула ему в руку, став между ним и дверью.
Не сказав ни слова, она покинула карцер. Дневальный ретировался не сразу, некоторое время наблюдал за Ярославом. Собрав волю в кулак, он принялся за еду, сжимая между пальцами кусочек бумаги. Ему пришлось постараться, чтоб его не раскусили, прежде чем удалось спрятать записку в карман не вызывая подозрений. Ярослав не испытывал такого нетерпения, как сейчас уже многие годы. Казалось, эта малюсенькая бумажка в кармане жжет огнем. Аппетит пропал, хотя совсем недавно промелькнула мысль, что неплохо бы чего-то перекусить. Хотелось бросить все и впиться глазами в заветную записку. Что в ней может быть?
Преодолев нетерпение, он съел все под чистую. Запил водой из фляги и только после этого развернулся в сторону дневального.
- Я закончил. Можете уносить.
Дневальный недовольно фыркнул в шлеме, но поднос забрал. Дверь, наконец-то, закрылась и пленник остался наедине. Рука скользнула в карман, пальцы нащупали записку. Чаще забилось сердце.