СЕМЁН (оправдываясь): Да нет же, нет. Люблю я и Кристину тоже. И я намерен с ней расстаться вопреки своим желаниям. Это святая правда. Просто, говорю, же… Совесть мне покоя не даёт.
ЛЁНЯ (с подковыркой): Совесть? Или Кристинка?
СЕМЁН (оправдываясь): Не-не… Кристина в этом плане красотуля. Всё по высшему разряду, без головных болей, нервотрёпок, лишних разговоров и выноса мозга.
ЛЁНЯ (восхищаясь): Даже у меня не так! Что же ты, балда, сам себе крылья подрезал? Ах да… совесть. Внутренние конфликты и всё такое прочее… да-да… помню.
СЕМЁН (серьёзно): Ты зря так легко относишься к этому, Лёня. На определённом этапе жизни начинаешь понимать, что главное в жизни – это не деньги, не социальное положение, власть или количество половых связей…
ЛЁНЯ (издевательски): Любопытно!
СЕМЁН (серьёзно): Ну да мы поговорим об этом как-нибудь в другой раз. Жарко (обмахивается краями куртки), да и времени уже…
Парни машут разворотами куртки, обдувая себя.
ЛЁНЯ (поддерживая): Согласен. Значит, встречаемся через…, скажем, недельку. Докладываем о результатах и положении дел.
Лёня берёт со стола листок, складывает его и кладёт во внутренний карман куртки Семёна.
СЕМЁН (серьёзно): Официально – да, через неделю…
Лёня замирает в неком непонимании.
СЕМЁН (поясняя): Ну а по факту, мы наверняка ни один раз друг друга на этой неделе будем караулить, и оберегать, так сказать, из-под полы, за соблюдением договорённостей!
Семён похлопывает по внутреннему карману своей куртки, куда Лёня только что положил подписанный листок.
Лёня встаёт из-за стола, застёгивается, собирается уходить.
ЛЁНЯ (умеренно печально): Ах, Сеня. Затеял ты… Да ещё и накануне Нового года. Хоть бы дал нормально праздник отгулять. Ну, ничего святого!
СЕМЁН (умерено спокойно): Норма-а-а-а-льно. Раньше сядешь – раньше выйдешь!
ЛЁНЯ (умеренно печально): Ну, бывай!
Прощаются за руку. Лёня уходит первый. Семён тоже встаёт из-за стола, на ходу застёгивается и осторожно крадучись направляется в ту же сторону, в которую только что ушёл его друг.
ЗТМ.
СЦЕНА 3 БУТИК
В стильной куртке, сапожках, элегантном шарфике, повязанном на голову и шею, на сцену вальяжной походкой выходит супруга Семёна – Алина. Она поглядывает на витрины, что-то привлекает её взор, она присматривает себе какой-то товар.
С другой стороны сцены выходит жена Лёни – Нора. Она одета значительно более богато, нежели Алина, хоть и та, вполне себе неплохо смотрится.
В руках у Норы четыре больших пакета с вещами и продуктами. Она добирается до диванчика для посетителей, ставит пакеты на пол и громко ахнув, садится на диванчик.
Алина оборачивается на «Ах», и узнаёт в Норе приятельницу.
АЛИНА (приятно удивлённо): Нора?
Нора не сразу оборачивается к Алине.
НОРА (приятно удивлённо): Алина? Вот так встреча!
АЛИНА (открыто, искренне): Тысячу лет не виделись!
НОРА (расположено): Да вообще! Я даже ни сразу тебя узнала. Садись рядышком, поболтаем!
Алина садится рядом с Норой на диванчик, отложив обратно на полку заинтересовавший её товар.
НОРА (расположено): Ну, рассказывай! Как дела? Как жизнь? Мужья наши видятся постоянно, а мы с тобой вообще почти не встречаемся, это упущение!
АЛИНА (открыто, искренне): И не говори. Мой Сеня только и ездит куда-то с Лёнчиком. Я уже грешным делом стала подумывать, что у них там любовь.
Смеются.
АЛИНА (доброжелательно): Ну что рассказывать… Живём. Нормально. Дом – работа, дом – работа. Вот. В бутик вырвалась, давно не баловала себя новыми тряпками. А ты чего сама с такими пакетами тяжелющими таскаешься? Где твой-то? Выходной же сегодня.
НОРА (отмахнувшись, спокойно): Да где… Уехал кататься на сноуборде (делает жест кавычек, сгибая два вытянутых пальца указательный и средний)