— А вы уверены, что Ванда не взяла и не сбежала с Джованом? Что они не решили начать новую жизнь?
— Конечно, уверена, что нет.
— Почему, мисс Джонсон? На чем основана ваша уверенность? Ведь людям свойственно менять решения, все время перемещаться…
— Ванда никогда не ушла бы с работы, никого не известив! — сердито воскликнула Мередит. — Она была очень ответственной. И никогда… Она обязательно дала бы мне знать. Я уверена, она бы мне позвонила…
Ее голос чуть заметно дрогнул, и Митчелл, подавшись вперед, слегка коснулся ее запястья. Мередит, подняв глаза, встретила его скорбно-сочувственный взгляд.
— Простите, — сказал он. — Разумеется, вы правы. Так просто уехать она, конечно же, не могла.
Лицо Мередит болезненно сморщилось; слова, по которым она так истосковалась, наконец-то были произнесены. По ее щекам текли слезы. Пошел рассказ о том, насколько они с сестрой всегда были близки. Как она у Ванды была свидетельницей на свадьбе. Как Ванда всегда защищала ее, когда мать сетовала, что Мередит-де никогда не ставит высоких целей, не может найти хорошего парня, или хорошую работу, или больше походить на свою сестру.
Зои молчала.
— Я сохранила кое-что из ее вещей, — шмыгая носом, произнесла Мередит. — И иногда с любовью их пересматриваю.
Митчелл не помнил, чтобы Бернард с Ханной упоминали об этом.
— Мы можем на них взглянуть?
— Они в хранилище, вместе с некоторыми моими вещами, — сказала Мередит. — Тут недалеко. Я могу с утра туда позвонить, вас пропустят, вы и поглядите.
— Было бы очень полезно, — сказал Митчелл, и Мередит улыбнулась ему сквозь слезы.
Проблему Лонни осознал, как только они вышли от Мередит. Мысленно он готовился к возвращению в Гленмор-Парк, но тут Зои сказала, что ее квартира здесь неподалеку. Конечно, она здесь жила, и вполне естественно, что ей хотелось нормально спать у себя в постели. Вот только в Бостон они приехали на ее машине. Митчелл уже собирался попросить взаймы эту тачку и на ней поехать домой, но Зои сказала, что у нее есть очень удобное спальное место в гостиной.
— Э-э, вообще-то я без вещей… — начал детектив, прикидывая перечень дорожных причиндалов (список определенно возглавляла зубная щетка).
— Да брось ты, Митчелл, всего одна ночь, — улыбнулась Зои. — У меня сестра все время ночует, и говорит, что диванище там лучше, чем кровать в ее доме.
— Ну ладно, — не стал он упираться. Зубы можно и пальцем почистить. А то он этого не делал, ночуя бог весть где в свои студенческие годы…
По дороге остановились купить тайской еды, после чего поехали к Зои.
Квартира была небольшой, скудно обставленной трехкомнаткой. Воздух казался чуть запыленным, как обычно в жилье, простоявшем некоторое время пустым. Гостиная явила Митчеллу диван, телевизор и столик с несколькими книгами.
— Есть еще маленький аквариум, — рассказывала Зои, превращая диван в кровать средних размеров. — Пара-тройка растений в горшочках. Но я их, как занялась расследованием, отвезла к подруге. Не мотаться же каждый день туда-обратно, чтобы рыбок кормить.
— Да уж понятно, — хмыкнул Митчелл.
Из своей спальни Бентли принесла ему несколько простыней, затем умудрилась найти в ванной зубную щетку в упаковке.
— Я их всегда покупаю по нескольку, — пояснила она. — Подолгу не держу, выбрасываю через месяц. Терпеть не могу облысевших зубных щеток. Бр-рр…
Тайскую еду ели в молчании. Митчелл чувствовал себя слегка неловко, а Зои — совершенно непринужденно: жевала себе и глядела на стенной календарь. Лапшу она ела палочками, но Митчелл попросил себе вилку, мысленно надеясь когда-нибудь освоить и палочки. Ему вдруг вспомнилась шутка: «Европейских детей кормят с маленьких ложечек, а китайских с чего — с зубочисток?»
Лапша с вилки то и дело спадала обратно в коробку. Тыча в нее словно вилами, он ощущал себя эдаким пещерным человеком. Возможно, тайской еды у пещерных людей не было, но они аналогичным образом могли брать навынос своих мамонтов. А вот на Зои смотреть было одно загляденье: ловко цепляя лапшу двумя тонкими палочками, она деликатно отправляла ее в рот — и все это с рассеянным видом, витая мыслями в облаках.
Митчелл отправился чистить зубы. Была мысль принять душ, но не хотелось после этого снова одеваться в свою ношеную одежду, так что вместо этого Митчелл умыл лицо и чуть смочил над раковиной волосы. Ему несколько раз говорили, что его тело приятно пахнет — что ж, настала пора еще раз апробировать эту теорию.