России нужно нечто большее, чем империя, удерживающая население в повиновении за счет внешней по отношению к обществу силы — армии, полиции и бюрократии, с помощью которых на ее территории создается видимость порядка.
Чем сильнее империя, тем она универсальнее, тем однороднее ее политическое пространство. Чем слабее — тем больше исключений из общих правил: одни законы для Москвы, другие — для Чечни, третьи — для Крыма и так далее. Единство империи иллюзорно и лишь символически воплощено в фигуре ее верховного правителя, неизбежно приобретающей сакральное значение: «есть Путин — есть Россия», и наоборот.
На смену символическому единству «политической народности», представленной «по доверенности» несменяемым «национальным лидером», должно прийти реальное единство нации, не нуждающейся в «царе-главжандарме» для безраздельного контроля над «подданными». Единство политической (гражданской) нации обеспечивается не снаружи, а изнутри, не при помощи армии чиновников, жандармов и просто армии, а за счет прямых политических связей, возникающих в свободном от диктата обществе.
Единство политической нации, в отличие от единства «политической народности», первично: оно не создается государством, а создает государство, конституирует его. Именно поэтому государство, созданное нацией (в отличие от государства, контролирующего народ), становится реально конституционным. Чтобы такое государство возникло, нужен консенсус (согласие) большинства в вопросе о базовых ценностях и принципах общественного устройства. Человек, согласившийся принять как свои собственные убеждения основные принципы конституции и готовый защищать их при необходимости с оружием в руках, становится гражданином, а народ, состоящий из граждан, становится нацией.
Народы России находятся на пути формирования российской нации, но еще не стали ею. СССР силился создать новый субъект истории — советский народ. Однако, поскольку этот проект был частью тоталитарного коммунистического проекта, отрицавшего те базовые конституционные нормы, вокруг которых только и может сформироваться нация, он оказался провальным. Люди попросту отказались считать принципы коммунистического тоталитаризма своими.
Сегодня эту задачу предстоит решать заново, но уже в рамках конституционного поля, а не при помощи террора.
Нация-государство может возникнуть только вследствие свободного самоопределения народов России. Людям надо дать не бутафорскую, как в 1993 году, и не издевательскую, как в последующие годы, а реальную возможность принять осознанное и основанное на всесторонней информированности решение — готовы ли они жить в едином государстве по правилам, установленным общей конституцией, или же они захотят дальше делать историю самостоятельно, принимая на себя все связанные с этим выгоды и тяготы. Это серьезное испытание и большой политический стресс, но через него надо пройти: крепкий дом нельзя построить без фундамента.
Таким образом, создание национального государства в России требует последовательно совершить три исторически важных шага.
Шаг первый: решительный отказ от имперской парадигмы и создание условий для свободного выбора народов России.
Шаг второй: собственно акт учреждения новой России — принятие того решения, которое сто лет назад не смогло принять разогнанное большевиками Учредительное собрание. Возможно, для этого придется созвать новое Учредительное собрание, задействовав «спящую норму» действующей Конституции.
Шаг третий: проведение радикальной конституционной и судебной реформы с целью создания политической и правовой инфраструктуры для русского (или российского) национального государства.
Нация-государство — это государство всех народов России, которые выразят желание и волю стать его соучредителями. Оно не имеет ничего общего с государством, предоставляющим привилегии по крови или по вероисповеданию. Но оно не может игнорировать тот простой факт, что политическое пространство, на котором оно возникло, было сформировано при деятельном участии русского народа и на базе его культуры.