— Где эти документы, Гермиона? — спросил Кингсли, и в его голосе промелькнуло сочувствие.
— В Норе. В моей сумочке. Джинни знает, где я их оставила, — она тяжело и громко сглотнула, формируя в голове продолжение. — А затем началась череда побоев. Я молилась, чтобы меня спасли. Это время казалось для меня вечностью. Гарри?
Мужчина, опустив голову и прижавшись лбом к её тыльной стороне ладони, лишь что-то проскулил в ответ.
— Гарри, а где Рон? — её голос дрожал, а глаза бегали по палате, словно её муж должен был появиться. Гермионе всё труднее и труднее было сдерживать слёзы, а известие о смерти должно было быть подкреплено рыданиями.
— Гермиона, — просипел Поттер и, медленно втянув носом воздух, поднял лицо и посмотрел на неё. Гарри плакал, а девушка не знала, что ей делать. Но то, что она точно хотела, так это провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть эти зелёные глаза, наполненные болью, страхом, жалостью и сожалением. — Он… Мёртв.
«Конец», — подумала она, ощущая, как платину, которую она строила всё это время, сорвало. Дыхание девушки сбилось, голос исчез, а по щекам побежали горячие слёзы. Гермиона чувствовала облегчение и страх.
Ей удалось.
========== Эпилог ==========
Спустя несколько дней.
Гермиона находилась в больнице Святого Мунго уже несколько дней. Целители категорически отказались отпускать героиню войны до того момента, как у неё не сойдут синяки.
Журналисты, сновавшие возле её палаты, нагло пытались выпросить у неё ценную информацию о сложившейся ситуации, но заботливый Министр Магии очертил вход защитным куполом, который впускал лишь врачей, сотрудников Министерства и друзей девушки. За это Гермиона была безмерно ему благодарна.
В тот день, девушка сидела на кровати, опустив босые ноги на пол и рассматривала в руках брошь, подаренную Помощником. Она улыбалась. Ей удалось избавиться от позора, который пророчил ей Блейз Забини. Он, после известий о смерти Рональда, резко стушевался и не пытался очернить её белую персону.
«А такую уж ли белую?» — подумала она, грустно вспоминая заплаканное лицо Гарри и четы Уизли, которые приходили к ней несколько дней назад. Они выглядели настолько подавленно и затравлено, что Гермиона невольно даже пожелала рассказать обо всем происходящем в течение 16-ти дней. Но, вспомнив, как реагировали все близкие ей люди на то, как с ней обращался Рональд, желание тут же кануло в лету. И, всё же, от ощущения, что она обманула всех в её окружении, было тяжко и тоскливо. Хотелось броситься из окна и отправиться на растерзание Кормаку и Рону.
Но у неё ещё осталось одно незавершённое дело.
Дверь палаты медленно отворилась, впуская внутрь помещения мужчину, лицо которого было скрыто капюшоном.
— Здравствуй, — медленно пробормотала Гермиона, пока Помощник приблизился к ней и опустился перед девушкой на колени. Из-под капюшона она увидела его слабую улыбку, от которой стало легче дышать. Словно тиски случившегося, сжимавшие её рёбра, ослабли, давая возможность ей сделать глоток свежего воздуха.
Вместо ответа Помощник взял в руки брошь и повертел ветвь в своих пальцах. Затем, достав из кармана плаща палочку, он дотронулся её кончиком украшения и что-то быстро зашептал.
— Что… — начала было говорить Гермиона, но Помощник не слушал её, продолжая колдовать над брошью. Когда он закончил, мужчина медленно поднялся на ноги и, подняв палочку вверх, наложил на палату Заглушающие чары.
— Зачем такая скрытность? — удивилась девушка, наблюдая, как Помощник, проделав всю работу, снял капюшон и вернулся на своё прежнее место. Взлохматив приглаженные одеждой волосы, мужчина внимательно посмотрел на неё.
— А ты хотела бы, чтобы все узнали правду? — криво усмехнувшись, спросил он.
— Ты подслушивал меня? — изумлённо пробормотала она, рассматривая возвращённую брошь. Ненароком коснувшись его пальцев, девушка ощутила тепло, которого ей так не хватало.
— Я должен был быть готов к любым поворотам.
Гермиона смотрела на Помощника и не узнавала его. Когда он успел стать настолько мужественным и смелым? Когда она проворонила тот момент, что он, с полной готовностью, согласился броситься ей на помощь?
Помощник снял с себя тяжелый чёрный плащ, и, откинув его на стул, стоящий неподалёку, коснулся её ладони тёплыми пальцами. Девушка натянулась, подобно струне, и ощутила самую, что ни есть, радость от его присутствия.
— Ты же не думала, что я брошу тебя у Кормака? — вновь его ухмылка, ставшая для Гермионы уже родной и привычной.
— Нет. Я знала, что ты придёшь, — прошептала она, когда Помощник поднялся на ноги и склонился к её волосам. Его тёплое дыхание обдало шею девушки, вызывая лёгкую дрожь по всему телу. — Что произошло с Сывороткой Правды?
Он замолчал и глубоко вздохнул. Его ладонь пригладила всклоченные волосы девушки. Лишь спустя минуту он промолвил:
— Нам нужно было, чтобы ты соврала, — его голос был спокойным, словно всё это было продуманно ещё в тот момент, когда он получил послание от неё. — Это было не сложно сделать, при учёте, что я работаю в Аврорате.
Он замолчал, а Гермиона прижалась к нему ещё ближе.
— Кажется, ты слегка перестаралась, — прокомментировал её синяки Помощник, касаясь пальцами повреждённых мест. Его голос дрогнул, когда он взглянул на её разбитую губу.
— Где палочка? — тихо спросила Гермиона, прикрыв глаза и позволяя мужчине обнять себя. Ей так нужна была его поддержка. С самого начала. И только лишь сейчас она ощутила его — целиком и полностью.
— Уничтожена, — спокойно произнёс он, прижимая девушку к себе и усаживая себе на колени, опустившись перед этим на пол. Она тут же обхватила ногами его торс и обняла за шею. Девушка зарылась носом в его волосы, и вздохнула домашний аромат его одеколона.
Минуты тянулись подобно патоке. Гермиона ощущала учащённое сердцебиение самого любимого и родного в этом мире человека. Четыре года. Четыре долгих года она сбегала с рабочего места и мчалась через всё Министерство в единственную комнату, где он уже ждал её. Такой горячий и желанный, принимающий её такой, какая она есть.
Даже тогда, когда она написала ему, прося помощи в убийстве Рона, он не отказал ей. А затем, во время обеда на работе, вновь оказавшись на «их» месте, он признался ей, что любит её. И сделает всё, лишь бы помочь с её нелёгким делом, лишь бы она осталась рядом с ним.
— Мы сбежим? — тихо спросила Гермиона, выводя на его мускулистой спине, скрытой чёрной рубашкой, какие-то узоры.
— Если ты хочешь, — прошептал он, прижимая её к себе сильнее и поглаживая ладонями её плечи.
— Никто не должен нас заподозрить.
— Блейзу уже удалось, — фыркнув, произнёс Помощник. — Он едва не убил нас обоих.
— Ты бы дал Рону убить меня?
Гермиона спрашивала серьёзно. Она боялась, что если что-то пошло бы не так, Уизли бы убил её без вопросов. Но Помощник… Стал бы он спасать её в таком случае?
— Я думал набить ему морду ещё в тот момент, когда услышал сцены ревности, которые он тебе устроил, — его голос был словно сталь. Но, когда он говорил с ней, холодный металл прятался за мягким бархатом, обволакивая девушку с ног до головы. — Так ты ещё хочешь сбежать, Гермиона Грейнджер?
— Непривычно слышать свою прошлую фамилию, — она усмехнулась, когда он коснулся пальцами её волос.
— Для меня ты всегда была Грейнджер, — он слегка оттолкнул её от себя и взглянул в глаза. Гермиона дотронулась до его щеки ладонью. — Ты так и не ответила. Ты хочешь сбежать?
— С тобой, Драко Малфой, хоть на край света.