– Нет. Я не хочу, чтобы он там был.
Дуг засмеялся:
– Это ведь не твой день рождения. К тому же этим ты хоть немного сможешь компенсировать ему то, что ты и твоя девушка с ним сделали.
Лоринг старался оставаться спокойным. Очевидно, его отец тоже верил в миф о том, что он украл Элизу у Пола. Если бы все действительно было так просто.
– Дело не только во мне. Элиза тоже не захочет.
– Я уже спрашивал об этом Элизу. По-моему, она не видит тут никакой проблемы.
Лоринг наблюдал за голубем, севшим на подоконник. Он махал крыльями, стараясь стряхнуть что-то со спины, и в результате потерял одно перышко.
Дуг играл зажигалкой.
– Помнишь тот вечер в Кливленде? Когда я познакомился с Элизой? – спросил он после паузы, которая показалась Лорингу нарочитой.
Глядя на отражение в стекле, он видел, как отец потянулся за новой сигаретой и закурил ее. Ему хотелось схватить его за руку и сказать, что он уже достаточно выкурил, но он знал, что Дуг только отмахнется и проворчит, что он слишком стар, чтобы менять свои привычки.
– Я тогда оставил тебе записку. Помнишь?
Лоринг кивнул своему отражению. За его спиной отец, не отрываясь, смотрел на оранжево-красный кончик сигареты.
– Сначала я подумал, что она чокнутая, но чем дальше мы говорили, тем больше я видел, что в ней есть что-то особенное.
– Папа…
– Нет, послушай. Я проговорил с ней лишний час, потому что хотел дождаться тебя, но ты так и не пришел.
Лоринг чувствовал, как скрючиваются пальцы его ног, как сжимаются кулаки и сворачиваются внутренности. Будто все его тело стремилось сжаться в комок.
Пепельница была уже чистой, но чтобы занять себя чем-то, Лоринг протер ее мыльной губкой. Он не понимал, что его отец хочет сказать всем этим, но подозревал, что это что-то о судьбе и о том, что он не использовал свой шанс узнать Элизу раньше, чем это сделал Пол.
– Что она сказала? – спросил он тихо, все еще глядя на окно.
– А?
– Элиза. Когда ты спросил ее о Поле? О дне рождения? Что именно она сказала?
– То же самое, что и я. Что это мой праздник и что я могу приглашать кого хочу.
Изображать безразличие я научилась давно и без труда. Первым делом я закусывала щеки и таким образом могла контролировать губы и сохранять нейтральное выражение. С глазами было трудней, но я обнаружила, что если я смотрю людям прямо в глаза, то они охотно мне верят, далее когда я лгу.
Все эти приемы очень пригодились, когда Лоринг заговорил об участии Пола в юбилейном концерте Дуга.
– Мне абсолютно безразлично, будет он там или нет, – сказала я, сортируя свое белье на стопочки на кровати, и хотя во рту я чувствовала вкус крови, мое лицо не выражало никаких эмоций.
Я постаралась убедить Лоринга, что Пол делает это не из желания досадить и не потому, что у него есть какой-то хитрый план вернуть меня.
– Ты помнишь, что он меня ненавидит?
– Хорошо. – Он говорил как человек, получивший извещение об увольнении. – Тогда почему он согласился участвовать?
Ответ был очевиден.
– Разве он может отказаться от предложения Дуга Блэкмана? Даже если ему придется терпеть нашу компанию.
Лоринг сидел на стуле в углу. Он наклонился и стал завязывать шнурки. Он словно боролся с ними, бросался на них в атаку и никак не мог справиться.
– Элиза, я чувствую, что у нас все хорошо сейчас. Я не хочу, чтобы он вмешался и все опять испортил.
Я продолжала кусать щеки.
– Давай вернемся в Вермонт, – сказал он.
Поездка в Вермонт была похожа на долгий уикенд. Мы плавали, играли в шахматы, вместе готовили. Лоринг даже научил меня ездить на лошади без седла. Но чувство свободы, которое у меня появилось просто потому, что мы с Полом находились в разных административных округах, было ненастоящим, очень коротким, не принесло мне никакой радости и закончилось болезненным рецидивом, как только мы вернулись в Нью-Йорк. В ту минуту, когда автомобиль пересек границу штата, все вернулось. Пол был в воздухе, которым я дышала. Он был воздухом. Удушливым и живительным одновременно. Я была уверена, что Лоринг тоже это чувствует. Поэтому, когда мы проезжали по мосту Вашингтона, он закрыл окна впервые за всю дорогу. Он пытался не пустить Пола к нам.
Лоринг встал со стула, подошел ко мне сзади и положил руки поверх моих, не давая мне раскладывать белье.
– Вермонт в следующие выходные?
– В следующие выходные – день рождения твоего отца.
– Поедем утром после концерта.
– Я не могу. – Майкл и Вера собирались в Кливленд навестить Вериных родителей, а я должна была сидеть с собакой. – Фендер, помнишь? Я обещала.