Одним из тех, кто выразил по этому поводу (не о деньгах, а об обмане!) резкое неудовольствие, по имеющейся информации, был голкипер. Руководство сделало в его досье очередную пометку. Тем более что Ковалевски потребовал у Шавло введения более четкой и прописанной на бумаге системы премиальных. Следующий инцидент случился после финала Кубка-2006, проигранного ЦСКА. Войцех тогда был одним из тех, кто ушел в раздевалку, не дождавшись церемонии награждения — и был оштрафован.
Все эти события потихоньку выводили Ковалевски из состояния душевного равновесия. Впрочем, начался этот процесс еще в межсезонье.
Причина была самая что ни на есть прозаичная — новый контракт. Прежнее соглашение голкипер заключил еще в 2003 году при Андрее Червиченко. Темпы роста зарплат привели к тому, что к 2006-му лучший футболист команды двух предыдущих лет имел полное право требовать принципиально иных финансовых условий.
И он потребовал. Шавло всю зиму на уступки идти не хотел. В этот момент у «Спартака» появилась возможность заполучить очень неплохого голкипера «Сатурна» Антонина Кински, и в клубе поначалу отнеслись к идее с энтузиазмом. А вот тренер вратарей красно-белых Юрий Перескоков этому воспротивился, резонно заметив, что было бы нелогично убирать в запас лучшего игрока команды в сезоне-2005, да и по коллективу это больно ударит. Тогда боссы клуба с Перескоковым согласились — а год спустя, убирая его из команды, поставят ему это же в вину. Как и то, что тренер излишне, на взгляд клуба, сблизился с Ковалевски и «не сможет объективно относиться к Плети-косе»…
В конце концов Ковалевски с клубом договорился — причем практически на своих условиях. Но произошло это лишь перед самым закрытием трансферного окна — так что, получается, все межсезонье голкипер провел на нервах и в состоянии неопределенности. И что еще хуже — по ощущениям Ковалевски, Шавло общался с ним крайне пренебрежительно, так, как основной страж ворот команды не заслуживает. Поляк почувствовал себя уязвленным, если не оскорбленным.
Вратарь полагал, что клуб пользуется его шансом попасть на чемпионат мира в роли третьего голкипера сборной Польши. Мол, дотянем до последнего момента — и никуда не денешься, подпишешь договор на наших условиях. Потому что играть тебе все равно очень надо, а продать тебя уже будет невозможно. За месяц до начала сезона Ковалевски заявил еще работавшему Старкову: «Разве я все это заслужил?» А после того как соглашение все-таки было подписано, высказал в лицо Шавло все, что думал по этому поводу. Чем нажил в лице гендиректора врага.
В клубе, правда, полагают, что Ковалевски зря себя накручивал: дескать, шел нормальный переговорный процесс, и напрасно голкипер воспринимал его близко к сердцу. А тот же Старков предыдущим летом, после пары неудачных матчей Войцеха, перестал ему доверять и даже якобы попросил руководство подыскать ему замену. Тогда шли слухи о приобретении бельгийца Прото — но слухами так и остались. Потому что, по информации источника из клуба, поляка будто бы отстояли Смоленцев и Шавло. Хотя лично мне верится в это с трудом.
В любом случае, в межсезонье-2005/06 к переговорам с Ковалевски отнеслись столь же цинично, как и с любым полевым игроком, забыв о том, что он — вратарь. Представители этой профессии — обычно люди сколь яркие, столь и ранимые. К тому их подталкивает амплуа — своеобразный индивидуальный вид спорта внутри командного. И в клубах должны этот психологический нюанс учитывать. В «Спартаке» — не учли.
Словом, почва для неудачного сезона Ковалевски была подготовлена и щедро удобрена еще в межсезонье. В первой половине сезона, однако, его внутренняя взвинченность на поле еще не давала о себе знать. Катализатором стал штраф после финала Кубка. После этого вратарь занялся правдоискательством внутри «Спартака», которое, даже по мнению Перескокова, со временем отвлекло его от игры. А Шавло, и так раздраженному тем, что Ковалевски взял на себя функции руководителя неформального профсоюза футболистов, только и нужно было, чтобы он начал ошибаться…
В сентябре Войцех всерьез «зарубился» с пресс-атташе клуба Владимиром Шевченко, который среди игроков и не только их пользуется (и, как мне кажется, заслуженно) репутацией «ока государева» в команде. В тот раз, впрочем, дело было не в донесении закрытой информации председателю Совета директоров. Приехав в Тарасовку в коматозном состоянии после 0:4 от «Баварии», команда обнаружила на базе нашего брата-журналиста — был официальный день открытых дверей. Ковалевски адресовал Шевченко претензию: «Неужели нельзя было дать нам хоть день прийти в себя, а потом уже репортеров звать?» Пресс-атташе, человек неуравновешенный, резко ответил — мол, знай свое место и в мою работу не лезь. Что после этого началось, догадаться нетрудно.