…А на вопрос, можно ли все это публиковать, Любовь Константиновна ответила тут же:
— Нет ни одного слова, которое я хотела бы от кого-то скрыть. Те люди, о которых вам что-либо сказала, знают мою позицию, потому что я все это говорила и им в лицо. Пускай об этом узнают и другие.
*****Знаете, по большому счету Владимир Григорьевич до сих пор в себя не пришел — хоть прошло уже почти пять месяцев с момента его увольнения из «Спартака». Потому что такой человек, как он, всегда с трудом переживает подлость. А то, что сделали с ним в этом клубе, я по-другому назвать не могу. Это был страшный моральный удар.
Когда все произошло, он сказал мне: «Я, между прочим, буду похоронен на Новодевичьем кладбище. А этот Федун — кто он такой?!» Да про него никто и не вспомнит — сколько бы миллиардов у него ни было!
Не понимаю, какую особую радость они, эти миллиарды, могут принести, если ты — такой человек…
Боже, какой я была наивной, когда мы два года назад летом пошли в ресторан «Эрмитаж» — отметить назначение Шавло генеральным директором «Спартака»! Так радовалась за человека, который столько раз к нам в гости приходил, и я его кормила-поила! Для меня это радость, я люблю принимать людей. У нас так принято в семье. Но и быть благодарным у нас тоже принято.
Владимир Григорьевич ведь вместе со Смоленцевым был одним из тех, кто взял его в «Спартак» селекционером. Точнее, подобрал: Шавло был безработным, никому не нужным. Когда с моим мужем советовались, Володя сказал: «Он спартаковец, давайте дадим ему работу». Дали…
Помню, тогда, в «Эрмитаже», Шавло говорил: «Как я хочу быть таким, как Николай Петрович Старостин! Сколько я хочу сделать для «Спартака»!» И стол он тогда обещал накрыть. Конечно, не накрыл. И вообще вести себя стал совсем по-другому — будто и знакомы до тех пор мы не были. А что касается Николая Петровича, то Шавло повел себя по отношению к Володе именно так, как старший Старостин — к моему папе. Это его брат Андрей Петрович был настоящим другом Константина Ивановича, а третий брат, Александр Петрович, на моих глазах поцеловал Бескову руку в благодарность за все, что тот сделал для «Спартака». Но как только Андрей умер, Николай Петрович сделал все, чтобы папы в команде не стало…
С Шавло я уже больше года не разговариваю. С тех пор, как в дни, когда умер мой папа, он не сделал вообще ничего для организации похорон, зато успел раздать интервью о том, что Федотов в «Спартаке» — тренер временный, на переходный период. В такие-то дни! Да, похоронами занимался неправильный человек — Волков из «Динамо», были организованы безобразные поминки: сняли постыдный ресторан, в который, как я потом узнала, не смогли попасть многие достойные люди, в том числе спартаковцы — Дасаев, Хидиятуллин, которые сказали бы о папе доброе слово. Но Шавло-то, человеку, из которого папа сделал футболиста, даже в голову не пришло позвонить и спросить, чем он может помочь, не говоря уже о том, чтобы просто выразить соболезнования! Ему это было не нужно, его волновали другие проблемы.
По телефону я высказала жене Шавло Велте все, что думала по этому поводу. С ним самим иметь дело больше не желала. И когда увидела этого человека на похоронах, сделала вид, что знать его не знаю.
Мы Шавло называем — Муму. Потому что он в «Спартаке» ничего не решает и слова сказать не может, а лишь выполняет волю хозяина — Федуна. А Федуну надо было срочно найти замену Перваку, который однажды вроде как позвонил шефу в таком состоянии, что лыка не вязал. И тот его снял в три секунды. Первак был очень пьющий человек, на этом и сгорел — хотя, будь он в прошлом году в команде, точно заняли бы первое место. Только со временем начинаешь понимать цену людям, а не тому, какие они снаружи.
Шавло был под рукой, тем более спартаковец, да еще и бессловесный… Он не мог поверить, что его назначили на такой пост. А мы — в то, что человек может так измениться. И в то, что он будет делать все только для того, чтобы его держали на своем месте.
Когда Шавло заходил перед матчами в раздевалку, это было — тушите свет. Ребята его терпеть не могут. Потому что — Муму! Один из ведущих игроков даже просил Владимира Григорьевича: «Вы его не пускайте!» Но как он мог его не пустить?
Самое интересное, что Шавло и Черчесов действительно не дружат, хоть оба и жили в Австрии. Шавло просто получил указание «сверху» — от Федуна. Сказал бы Федун помогать Федотову — Шавло бы так же ревностно помогал, как сейчас мешал. Он не более чем исполнитель. Муму.