– По курсу Арматория.
Князь вышел уже одетый. Проследовал в рубку. Полюбовавшись искрами, рождаемыми солнцем на остроконечных крышах святой обители, велел старшему небоходу:
– Зависни над храмом.
– Надо будет подняться выше, иначе снесем к демонам звезды на шпилях.
– Пусть оракул знает, что я вернулся.
– Почешем Рубу брюшко? – повеселел дежурный.
– Без моего приказа не сдвигаться ни на палец.
Выйдя из рубки, князь решительным шагом проследовал к шахте, что насквозь пробуравливала остров. Там уже поджидали спутники, сопровождавшие его в предыдущий поход в храм, исключая только капитана Виру–Виру. Тот был занят дочерью.
– Ждите сигнала, – велел лорд, осматривая свой небольшой отряд. Малыш Микуш, поймав на себе тяжелый взгляд князя, сглотнул. – Если понадобитесь, пришлю ворона.
Сунув ногу в петлю, Лерис дернул за рычаг спускового механизма и улетел в открывшуюся дыру.
Во дворе храма, устланного такими же слепящими глаз мраморными плитами, собрались напуганные служки. Кто–то, задрав голову и жестикулируя руками, смотрел на остров, темной громадой нависший над белокаменной крепостью, а кто–то корячился в попытке поднять и унести в сторону сбитую днищем Руба звезду. Она была настолько велика, что и десятка человек не хватило. В итоге потащили волоком. От скребущего визга закладывало уши.
Явление князя, что летел по канату вниз, в своем черном плаще похожий на ворона, растопырившего крылья, восприняли со страхом. Прислужники расступились, а то и попрятались в глубоких стенных нишах.
Вытащив ногу из петли и убедившись, что та тут же взмыла вверх, лорд Птородей осмотрелся. Оракул все еще не появился на верху лестницы, где эхо подобострастно преумножало бы его голос до громоподобного. Не дождавшись приглашения или вразумительного приветствия от вжавшихся в стену людей, князь поспешил ко входу.
– Чем обязаны? – оракул спешил по коридору навстречу. По растрепанной одежде, которую глава храма на ходу поправлял, можно было судить, что заявился Лерис весьма рано.
– Я пришел за своим.
– Вы упустили нареченную. Колодец не ответит. Он свою задачу выполнил, – без подведенных бровей и нарисованных стрелок оракул выглядел вполне себе обычным человечком. Бледным, некрасивым, незначительным.
– А это не вам решать, – князь дерзил нарочно. Только нахрапом можно было пробиться к древнему артефакту. Начни он с прошений, и оракул придумал бы тысячу причин, почему Лерису нельзя посетить святое место.
– Не наша вина, что вы были не в состоянии протянуть руку.
– А я еще раз попробую.
– Это нарушение! – оракул покраснел. На его лысине выступили капли пота. – Никто еще не тревожил колодец дважды. Он дал все ответы.
– Разве где–то записано, что просящий не имеет права повторно посетить артефакт? Если да, то покажите, и я, устыдившись, уйду. Если же нет, то уступите дорогу. Колодец тридцать лет играл со мной, пришла моя очередь.
– Он без крови не ответит!
– Пущу сколько потребуется. Пусть захлебнется.
– Я не дам ритуальный нож! Его нельзя применять после того, как стигма сформировалась. Она ведь сформировалась?
– Не слишком ли много оговорок на одно исключение? – Лерис резко остановился, и оракул не ожидавший того, врезался в княжескую спину. Небоход развернулся с таким лицом, что храмовик невольно отступил. – Или у вас всякий раз вода покрывается льдом?
– Ну… нет… подобное случилось впервые…
– Вот и я о чем. Раз что–то пошло не по правилам, не стоит надеяться на обычный ход событий.
– Но магия может наказать!
– А я попробую. Мне терять нечего.
Ставшая знакомой за столько раз посещения храма дорога вывела к нужному проходу. Оракул попытался остановить Птородея перед спуском, перекрыв путь своим телом, но не рассчитал сил. Князь переставил его в сторону, точно деревянную фигурку в игре «черные против белых».
Знакомый зал встретил кромешной тьмой. Ни тебе ярких огней, ни мягкой дорожки под ногами.
«А и хорошо. Значит, никого не ждут».
Лерис переживал, что попадет в храм в тот день, когда какой–нибудь владыка явится испытать судьбу. Но во–первых, владык в Себатре было не так уж много, а во–вторых большинство из них уже нашли свою истинную, поэтому риск оказался невелик.
Поняв, что непрошенного гостя не выставить, глава храма приказал зажечь огни. Не как в праздничный день, конечно, но достаточно, чтобы видеть, как поведет себя колодец. Оракула самого съедало любопытство. Все же за годы его службы в храме подобный случай встречался впервые.