Ситуация не очень-то возбуждала.
— Попробуй хвост или кончики рогов, — посоветовал Рафаэль, жестикулируя над своей головой.
Моё лицо вспыхнуло.
У демонов больше эрогенных зон, чем у людей. Я знала это.
— Я ставлю таймер на тридцать минут, — сказал Элдрич, взяв в руки телефон. — Мы вернёмся, когда он сработает, если ты не позовёшь нас раньше.
— Мы закроем дверь. Подвал звуконепроницаем, — добавил Зандер, уже направляясь к лестнице.
Рэйф и Элдрич последовали за ним, и через мгновение дверь закрылась.
— Теперь здесь только мы, — тихо сказала я, зарываясь пальцами в беспорядочные пряди волос Баша. В них была кровь, но я не позволяла себе думать об этом. — Мне нужно, чтобы ты прикоснулся ко мне.
Я не хотела развлекаться с его рогами, не обсудив с ним этот вопрос. Он даже не хотел питаться от меня, так что я была уверена, что его демоническая форма должна остаться под запретом.
Из его груди раздалось урчание, а рука, которой он обхватил мою попку, исчезла. Мгновение спустя его рука скользнула вверх по моему бедру и проникла между моих складочек.
Я задохнулась от этого прикосновения и крепче вцепилась в его волосы.
Его член пульсировал у моего бедра, такой огромный и толстый в его демонической форме, но он лишь касался меня.
Что-то острое слегка провело по моей заднице, а затем шлепнуло по ней сильнее. Мои бедра выгнулись дугой, взгляд метнулся через плечо.
Его хвост.
Он шлепнул меня своим хвостом.
Если бы это не было так возбуждающе, а его руки не ласкали мой клитор так, словно были созданы для этого, я бы рассмеялась.
Вместо этого во мне разгорелось желание.
— Ты голоден, Себастьян? — вздохнула я.
Он заурчал сильнее, и два его пальца грубо вонзились в мое отверстие.
Я подавилась словами, которые собиралась произнести, а его большой палец так интенсивно надавливал на мой клитор, что я потеряла контроль над собой. Мои крики заполнили комнату, когда я оседлала его пальцы и быстро и сильно кончила.
— Ты вообще хочешь меня? — мой голос дрожал, и я пыталась вернуть контроль над собой.
— Больше, чем я хочу дышать. — слова прозвучали с рычанием, но они были.
— Докажи это, Баш. Кормись от меня.
Он зарычал, и в его голосе было столько эмоций, что у меня защипало глаза.
Я не хотела его принуждать.
Не хотела красть его свободу.
Соблазнить — да, но не лишить выбора.
Его губы раскрылись, когда он глубоко вдохнул и пошатнулся. Массивный, устойчивый, контролирующий демон зашатался.
Его спина ударилась о стену с тяжелым стуком.
Его пальцы изогнулись внутри меня, и моё тело выгнулось дугой.
Он вдыхал снова и снова, наполняясь моей похотью.
Я застонала, когда Баш провёл большим пальцем по моему клитору.
Он пил и пил, подводя меня к краю, пока я не разбилась вдребезги.
Снова и снова Баш питался моим наслаждением и довёл меня до оргазма. Вдалеке послышался сигнал таймера.
Какая-то часть меня понимала, что у нас осталось мало времени.
— Себастьян, — задыхаясь, прошептала я, зарываясь пальцами в его волосы и заставляя его поднять взгляд на меня. Он был безумно горячим и безумно голодным. — Мы должны остановиться. Ваше правительство приближается. Они убьют тебя, если ты не сможешь снова обрести нормальный вид.
Он вдохнул ещё один глоток моей похоти.
— Ты должен измениться, — сказала я, схватив его за волосы, чтобы встряхнуть его голову. — Давай, Смэш. Изменись.
Он снова вдохнул, но его пальцы наконец-то выскользнули из меня.
Я спустила ноги с его талии, но он не опустил меня на пол.
— Изменись, Краш. — я в последний раз дёрнула его за волосы.
Наконец его тело задрожало.
Великолепные крылья исчезли.
Затылок с рогами уперся в стену. Его глаза закрылись, дыхание стало тяжёлым, но хватка на моём теле оставалась крепкой.
Это сработало.
Но что я должна была делать после этого?
Башу нужно уединение. Он ясно дал понять, что не хочет попасть в зависимость от моей похоти, и я не оставила ему выбора.
Что, если он предпочтет, чтобы правительство его убило?
Я опустила ноги на пол, и он отпустил их.
Дверь подвала приоткрылась за нами.
— Бринн? — позвал Элдрич.
Он, несомненно, был избран на роль вмешавшегося.
— Мы в порядке. Он изменился. Ещё секунду, — ответила я.
Баш открыл глаза, и они были голубыми.
Я уже и забыла, какие они красивые.
— Прости, — тихо сказала я. — Твоя семья сказала, что у тебя нет другого выбора. Я не собиралась отнимать у тебя свободу.