Баш схватил меня за бедра и раскрыл шире.
— Готова к большему? — от его рыка я стала ещё влажнее.
— Перестань спрашивать. Возьми, что хочешь, Баш.
Он раздвинул мои ноги пошире и сделал рывок.
Моя голова откинулась назад, лицо исказилось от интенсивности ощущений, когда он полностью погрузился в меня.
«Святое дерьмо».
«Святое дерьмо».
«Святое дерьмо».
— Это чертовски хороший член, — простонала я, ещё больше выгнув бёдра.
Он задевал все мои точки.
Каждую.
Проклятье.
Впервые.
Он не двигался, а я была так близка к тому, чтобы разбиться вдребезги, что это было даже не смешно.
— Он твой, детка. Единственное, что ты будешь чувствовать с этого момента. — Баш снова толкнулся, и я закричала.
Оргазм накрыл меня с головой.
Такой безумно сильный.
Оргазм казался бесконечным.
Каким-то краем сознания я заметила его рычание и то, как он впился в меня, теряя контроль над собой. Это только сильнее растягивало моё наслаждение.
Я застонала, когда спустилась с высоты.
— Изменись, Баш. Мне нужно, чтобы ты изменился.
— Ты не готова. — его рука переместилась на мою грудь и сжала её, а затем спустилась по изгибу бедра и поймала мою задницу. — Чёрт, я хочу посмотреть, как она подпрыгивает. Перевернись.
— Изменись, и я повернусь.
— Сейчас этого не произойдет, детка. У меня нет желания причинять тебе боль. — он легонько шлепнул меня по заду и ещё несколько раз вошел в меня. — Повернись. Дай мне свою попку.
Я застонала, но выполнила его приказ. Пришлось немного повозиться, чтобы перевернуться и не соскользнуть с его члена, но то, как он пульсировал внутри меня, говорило о том, что Баш не считал эти неловкие движения несексуальными.
Через мгновение моя попка оказалась в воздухе, а щека — на подушке. Его руки обхватили мой зад, широко раздвинув ноги, пока он погружался всё глубже внутрь.
Я не могла сдержать криков, которые вырвались из горла, когда он заполнял меня.
И заполнял.
И заполнял.
Мои бёдра покачивались.
Он издавал дикие звуки, его пальцы нащупали мой клитор, пока он двигался, давая мне грубый, жесткий трах, которого я так ждала.
Через несколько минут я снова закричала, сдавливая его плоть. Он кончил вместе со мной, шлепнув меня по заднице так сильно, что было больно, когда он зарычал и залил меня своим семенем.
— Чёрт, — простонала я, мои бёдра всё ещё двигались, в то время как тело сотрясали толчки. — Как тебе это удается?
— Я создан для тебя. — его рык был собственническим и горячим. — Ты в порядке после шлепков?
— Очень хорошо. В следующий раз можно жестче.
Баш обхватил руками мою попку.
— Ты чертовски сексуальна, прижавшись к моему телу.
— Это одно из моих лучших качеств. — я прижалась к нему, и он несколько раз вошёл в меня, заставляя желать большего.
Баш снова шлепнул меня по заднице, в этот раз игриво и легонько.
— Готова?
— Да, чёрт возьми.
Его грудь удовлетворенно вздымалась, и он погрузился в меня, отвлекая нас обоих от нашего разговора.
Это продолжалось почти всю ночь — и закончилось тем, что мы оба рухнули на мою кровать, потные, липкие и безумно довольные.
Баш притянул меня к себе и прошептал:
— Этернум, Бринли.
Моё горло сжалось, и я прошептала:
— Скоро.
Всё было идеально.
Абсолютно идеально.
И я не хотела ничего менять.
Глава 18
БРИНН
Следующие несколько дней прошли в вихре секса и работы. Когда не было секса или работы, была еда.
И разговоры тоже.
Мы работали на диване или на одной из наших кроватей, чтобы быть ближе друг к другу.
Я старалась обсуждать с Башем свою жизнь, и он делал то же самое. Как бы я ни наслаждалась сексом, разговоры помогали мне чувствовать себя хорошо в отношении нашего будущего.
Он никогда не изменялся и не питался, находясь внутри меня — мужчина очень боялся причинить мне боль, — но это не делало его менее горячим для меня.
Каждую ночь он давал мне шанс скрепить узы.
И с каждой ночью моё «скоро» становилось всё слабее.
* * *
Через неделю после того, как вернулись из дома его родителей, мы отправились на поздний обед в середине дня. После обеда я думала, что мы направляемся домой, но он свернул не туда.
— Ты проехал мимо дома, — запротестовала я, показывая в окно, как проносится здание.
— Да, это так. Мы не пойдем домой, — сказал он, положив руку мне на бедро и слегка его сжав. Баш совсем перестал носить костюмы и галстуки, предпочитая закатывать рукава своих рубашек на пуговицах, поскольку я сказала, что мне это нравится. Он также стал меньше наносить гель на волосы, подчеркивая волны, а не убирая их, после того как я упомянула, что они мне нравятся.