Ваньку, как водой холодной облили. Он быстро отстранился и взъерошил волнистые волосы.
– Что? Первый раз?
Я внутренне сжалась. Почему-то стало стыдно, что в двадцать пять я всё ещё оставалась девственницей.
– Наверное, это плохо. К тому же, я ничего толком не умею.
Иван отодвинулся от меня и прижался к спинке сидения, тяжело дыша.
– Вот это сюрприз. Ладно.
Несколько слов в телефон, и вот уже наш водитель с охранником мчались к машине, на ходу допивая кофе в пластиковых стаканчиках.
– Шеф! Что за спешка? И десяти минут не прошло. Ты прямо кроликом стал.
– Поехали. Время ― деньги.
Мы вырулили на трассу и быстро набрали скорость. Следующие полчаса прошли в гробовом молчании. Я отодвинулась к окну, уставившись на ярко освещённую дорогу. Что случилось? Не такой реакции я ожидала. Мне казалось, что мой первый мужчина обрадуется, узнав, что я невинна. А тут…
Машина свернула и поехала по едва заметной тропе вглубь лесного массива. Водитель сбросил скорость. Огромный Джип, как пушинка, подлетал на кочках и опускался в канавы. Вцепившись в дверную ручку, я пыталась удерживать равновесие, чтобы случайно не столкнуться с Иваном. Под тусклым фонарём увидела надпись. «Сороченка, 1 км». Ага, вот откуда ехал мой новый знакомый. Странно, почему не на машине?
Ухабы закончились. Нормальный асфальт, добротные домики с резными наличниками на окнах. Экзотика! Мы промчались мимо деревянной церквушки и свернули в проулок. А вот и обещанный терем. Я открыла рот от изумления. За высоким каменным забором возвышался деревянный дворец с башенками и балкончиками. В свете яркой луны он казался каким-то нереальным, выплывшим из снов или со страниц детских сказок. Тут только фильмы снимать. Огромные ворота распахнулись, и мы оказались в просторном дворе.
Иван вышел первым и кивнул.
– Идём.
Вытащив из кармана ключ нереальных размеров, открыл замок и нырнул в темноту. Через мгновение в холле вспыхнул яркий свет. Я прошла следом. Боже праведный! Внутреннее убранство было подстать фасаду. В центре стояла русская печь, огромный деревянный стол, грубо сколоченные стулья, резные лавки тянулись вдоль стен. На полу ― домотканые ковры. Великое множество рушников и полотенец, вышитых крестиком и гладью. В углу ― икона.
– Нравится?
Я кивнула. Иван зачерпнул деревянным ковшом воду из ведра и жадно выпил всё, до последней капли.
– Тут раньше бабушка моя жила. Мы с братьями каждое лето в её доме проводили. Она умерла два года назад. Отец хотел дом снести, да я уговорил мне подарить. Перестроил немного, воду и канализацию провёл, но вот печку оставил. Ладно, пошли, комнату твою покажу.
Добры молодцы из охраны уже втянули наверх мой чемодан и сумку. Второй этаж коренным образом отличался от первого. Я печально вздохнула. Да, цивилизация, твою мать.
– Проходи, чувствуй себя, как дома.
Комната была небольшой, но уютной. Двуспальная кровать, зеркальный шкаф-купе, пара тумбочек, плазма на стене.
– Удобства по коридору прямо, еда в холодильнике. Телефон возьмёшь у Коляна. Отец сказал, раз ты его да Михея знаешь, оставить их тебе, на хозяйстве. Всё. Мне пора.
Иван развернулся, чтобы уйти.
– Стой. ― Слово не воробей. Сказала «А», говори и «Б»! Я покраснела. ― Скажи, что случилось? Между нами будто кошка чёрная пробежала. Я тебя чем-то обидела?
– Нет. Просто… Просто я не думал, что ты это… Прости.
Я зарычала.
– Хватит постоянно просить прощение. Можешь объяснить по-русски, что произошло?
Иван почесал затылок.
– Просто я… это… никогда не имел дела с девственницами. Мне кажется, потом нужно будет жениться. Да?
Я расхохоталась.
– Откуда у тебя такие сведения? Кто тебе это в голову вбил?
– Отец. Знаешь, он считает, что существует определённый кодекс чести. Словом, если лишил девушку невинности ― женись.
Я скинула пальто прямо на пол и подошла к Ивану так близко, что моя грудь впечаталась в его тело.
– Тогда прощай, Иванушка. Была рада знакомству.
Мужчина завыл, схватил меня за плечи, и через секунду мы уже лежали на огромной кровати, лихорадочно стаскивая друг с друга одежду.
– Василиса! Ты сводишь меня с ума. Я готов жениться, хоть завтра. Я больше не могу.
Горячее дыхание обжигало кожу. Мысли путались, кровь пульсировала в висках, а все желания сконцентрировались где-то внизу живота. Я даже не поняла, как оказалась совершенно голой в то самое время, когда сама успела стянуть со своего ненаглядного лишь пиджак и галстук.