– Стой! Что случилось?
– Так, небольшие неприятности. Делай, что говорю.
Мне послышалось, или где-то очень близко от абонента раздалась автоматная очередь, а потом гудки. Я упала в кресло в зале ожидания. Ноги стали ватными, кровь пульсировала в висках. Что происходило с мужем в данный момент? Он ли отстреливался, или стреляли в него, и кто? Бандиты? Полицейские? Какая разница! Я хотела быть рядом с мужем, хотела держать его за руку, смотреть в его чёрные, как ночь, глаза, хотела ощущать его горячее тело и заниматься с ним любовью. Я никому не отдам своего мужчину! Ни-ко-му!
– Девушка! Вам плохо? Что-то случилось?
Сотрудница аэропорта трясла меня за плечо. Только сейчас осознала, что рыдаю.
– Нет. Всё хорошо. Простите.
Услышав, что регистрация на мой рейс началась, направилась к стойке.
Аэропорт Орли
Я уже вышла на улицу, решив поймать такси, как передо мной возник Жак.
– Мадам, рад, что успел встретить вас. Эти пробки… Если бы вы сообщили раньше…
Я замерла.
– Как ты узнал, что я прилетаю?
Водитель широко улыбнулся.
– Ваш муж. Он и приказал встретить.
– Ладно. Поехали.
Неужели Егор установил за мной слежку, или Кошей, узнав, что я купила билет в Париж, позвонил сыну? Впрочем, это неважно. В машине стало клонить в сон. Я упорно боролась, изредка поглядывая в окно.
– Жак, куда мы едем?
– За город. Да Вы не волнуйтесь. Ещё минут двадцать, и мы на месте.
И точно. Через двадцать минут машина свернула на обочину. Водитель развернулся ко мне и широко улыбнулся.
– Вы приехали, мадам.
Едкий газ брызнул мне в лицо, и я провалилась в темноту.
Глава 28
Холодно! Запах тухлой рыбы окутал меня, пропитав с головы до пяток. Открыла глаза. Узкие окна с решётками, бочки и снасти, сваленные в углу. Я лежала на жёстком топчане. Тело онемело. Неуклюже приподнялась и села, притоптывая одеревеневшими ногами. Миллионы игл вонзились в ступни. Это хорошо. Значит, кровообращение восстанавливается. Где я? Судя по всему, был день или ранний вечер. Я хотела подойти к окну.
– Сидеть!
Грубый голос явно принадлежал соотечественнику. В дальнем конце странного сарая заметила двух мужчин с автоматами. Охранники. Значит, я заложница. Кто-то решил развести моего мужа на деньги, а, может, самого Кощея? Я проглотила комок в горле.
– Вы… вы меня убьёте?
Гадкий смех.
– А это, как вести себя будешь, красавица.
– Нет, это, как муженёк твой вести себя будет.
Мысли лихорадочно плясали в голове.
– Боюсь, Егор только обрадуется, если выпадет шанс избавиться от меня.
– Ага, расскажи нам сказку на ночь.
– Но это правда. Его заставили на мне жениться. Могли бы и справки навести.
Дверь открылась, и в сарае появился Жак с бутылкой минералки.
– Придёт Волк, никуда не денется. Ему эта баба дороже жизни.
Что? Волк? Значит, моему мужу устроили ловушку, и дело тут не в выкупе?
– Я могу узнать, что здесь происходит?
Жак присел передо мной на корточки и протянул живительную влагу.
– Пейте, мадам. Вы нам неинтересны. Как только появится месье, Вас отпустят. Мой совет. Возвращайтесь в Россию!
– Да объясните, наконец…
Один из бандитов вышел из тёмного угла.
– Слыш, Бычара, а, может, баба его просто прикидывается? Где груз, сука?
Жак вскочил и ударил дружка в челюсть.
– Отвали, Сыч. ― Устроившись рядом со мной, Жак продолжил на чистейшем русском.
– Могол нам вещицы вёз, брюллики. Аванс взял, а товар не доставил. Подстрелили его по пути. И знаешь, кто?
– Кто?
– Муженёк твой.
Дыхание перехватило.
– Нам на Могола насрать, если честно, да и на Волка насрать, кабы сразу стекляшки отдал. А вот теперь говорить с ним по-другому придётся.
– Почему Вы решили, что драгоценности у Егора? Может, тот самый Могол спрятал их где?
Парни заржали.
– Свидетели у нас были, живые.
– А вдруг они солгали?
Жак вытащил огромный армейский нож.
– Когда эта штука медленно входит в печень и там поворачивается, лгут немногие.
Липкий пот выступил на спине и побежал тонкими струйками вдоль позвоночника.
– Значит, ты следил за нами всё это время?
Бандит кивнул.
– Не сердитесь, мадам, работа у меня такая.
И не только он! За мной и в Москве следили, иначе как Жак узнал, что я возвращаюсь?
В памяти всплыли слова бабы Даши. «Делай то, что муж говорит. А ослушаешься ― беды лютой не миновать. Сиди тихо, как комарик, и в дела мужа нос не суй». Нос не суй! А я сунула, ослушалась. Вот теперь из-за меня Егора могут убить, да и моя жизнь болталась на волоске.